Роль праздников в культурной жизни страны. Российский праздник как феномен культуры

Шемякин Яков Георгиевич, доктор исторических наук

Аннотация

Курс по выбору «Праздник как историко-культурный феномен: мир идеала и реальность власти» посвящен изучению феномена праздника, который рассматривается, в соответствии с программным положением М.М. Бахтина, как «очень важная первичная форма человеческой культуры» (Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. – Л., 1965, с. 11). В последние десятилетия ХХ – начале ХХI вв. «праздничная» культура оказалась в фокусе внимания мировой научной и философской мысли, стала одной из ключевых тем как культурологических, так и исторических исследований. Это прямо обусловлено осознанием многими представителями научного сообщества того обстоятельства, что праздник играет чрезвычайно важную роль как в функционировании любой из локальных человеческих культур, так и в их мировом диалоге.

Цели и задачи курса

Цель спецкурса – дать студентам цельное представление о феномене праздника, его роли в социокультурной системе. Задачи спецкурса: выявить общие, свойственные всем традициям, универсальные черты данного феномена; рассмотреть основные стадии исторической эволюции «праздничной» культуры; проанализировать ее особенности в различных типах цивилизаций, уделив при этом основное внимание карнавалу и карнавализованным формам; сопоставить в этом контексте латиноамериканские, западноевропейские, испанские и российские разновидности «праздничной» культуры; способствовать тем самым развитию аналитического мышления и выработке у студентов умения творчески подходить к исследуемой теме. Особенность данного спецкурса – в том, что его тематика позволяет убедительно проиллюстрировать ряд ключевых вопросов истории культуры множеством ярких примеров.

Структура курса

Курс построен в соответствии с проблемно-тематическим и хронологическим принципами. Содержание спецкурса разделяется на четыре темы:

1) Праздник как феномен культуры. Общая характеристика.

2) Основные стадии исторической эволюции «праздничной» культуры.

3) Особенности праздника в различных типах цивилизаций. «Праздничная»

культура в «классических» и в «пограничных» цивилизациях.

4) Карнавал и карнавализованные формы культуры в сравнительно-историчес-

ком контексте: Латинская Америка – Россия – Испания – Западная Европа.

Формы контроля:

1. Устный текущий опрос.

2. Реферат.

3. Диф.зачет.

Содержание курса

Тема 1 . Праздник как феномен культуры. Общая характеристика

Место праздника в системе культуры

Праздник как важнейшая «первичная форма человеческой культуры» (М.М. Бахтин). Специфика праздника как феномена культуры: в нем в максимальной степени отражаются и универсальные черты, и особенности различных типов цивилизаций, и неповторимая специфика той или иной социокультурной общности. Значение праздника как важнейшего элемента любой цивилизационной системы определяется в первую очередь тем, что он представляет собой один из главных механизмов, посредством которых осуществляется действие такого ключевого по своей важности социального интегратора, как система ценностей. В основе формируемой в том или ином культурно-цивилизационном контексте системы ценностных ориентаций и предпочтений лежит избранный определенной социокультурной макрообщностью способ решения фундаментальных проблем – противоречий человеческого существования: между мирской и сакральной сферами бытия, человеком и природой, индивидом и обществом, традиционной и инновационной сторонами культуры. Центральное место занимает проблема соотношения мирской и сакральной сфер человеческой экзистенции. Праздник – совершенно особый период непосредственного интенсивного контакта данных сфер, противоположный в этом смысле будням, когда подобного прямого контакта не наблюдается. Причем это относится ко всякому празднику, в том числе, казалось бы, сугубо светскому или даже семейному, ограниченному интимным кругом близких людей. На эту особенность праздника как феномена культуры обращали внимание многие мыслители и исследователи (Э. Дюркгейм, М. Элиаде и др.).

Именно потому, что он является периодом непосредственного интенсивного контакта мирской и сакральной сфер, всякий праздник, в конечном счете, утверждает принцип соответствия ритмов жизни человека и общества ритмам космоса, обеспечивая такой утверждение совокупностью обрядово-символических действий. Тем самым человек делает основополагающий ценностный выбор – в пользу порядка, смысла, в конечном счете – жизни, творческого начала мироздания и, соответственно, против хаоса, распада, смерти, энтропии. Мысль о том, что «утверждение жизни» является одним из наиболее существенных моментов «праздничного события» (Х.Кокс) подчеркивалась многими видными исследователями, как зарубежными, так и отечественными (М. Элиаде, Х. Кокс, А.И. Мазаев и др.).

В силу того, что праздник утверждает принцип ритма (точнее, соответствия ритмов человека, общества и космоса), его становление как особого феномена культуры неразрывно связано с формированием представления о времени и тем самым с появлением календаря. Как отмечал, в частности, известный польский ученый К. Жигульский, «счет времени, одно из величайших достижений человеческой культуры, – календарь – везде в своих истоках выступает как форма упорядочения, закрепления, заблаговременного исчисления праздничных дней и периодов» (К. Жигульский. Праздник и культура. Праздники старые и новые. Размышления социолога. – М., 1985, с. 58).

Появление календаря было связано с осознанием того обстоятельства, что поток времени неоднороден по структуре, в нем выделяются некие узловые точки, соответствующие переходу от одной стадии эволюции природы (цикл времен года) или общества к другой. Говоря словами Бахтина, «…празднества на всех этапах своего исторического развития были связаны с крупными, переломными моментами в жизни природы, общества и человека» (М. Бахтин. Указ. соч., с. 12).

Утверждая принцип соответствия ритмов, праздник тем самым утверждает и принцип гармонии во всех сферах человеческой экзистенции. Он всегда, так или иначе, соотносится с миром идеала, с представлением о существовании некоего совершенного измерения бытия, качественно отличного от обычной будничной действительности, приобщиться к которому можно только посредством участия в празднике. Последний оказывается в результате неразрывно связан с утопией. Есть все основания говорить об утопической константе как отличительной черте праздничной культуры. Об этой черте писали практически все, кто занимался проблемой праздника, начиная с Бахтина.

«Временный выход в утопический мир» (М. Бахтин) в период праздника связан еще с одной его характерной чертой: временным отказом от принятых в том или ином обществе норм поведения, «переворачиванием» господствующих социальных отношений и иерархий. Многие известные и знаменитые исследователи праздничной культуры (М. Бахтин, М. Элиаде, О. Пас, Х. Кокс и др.) подчеркивали, что праздник – это совершенно особое состояние человеческого мира, связанное с выходом за пределы существующего социокультурного порядка, когда культура отрицает ею же самой санкционированные нормы и ценности. По яркому определению О. Паса, это – «нырок в хаос, в саму стихию жизни», когда «общество высвобождается из навязанных норм, смеется над своими богами, началами и законами – короче, упраздняет само себя». (О. Пас. Поэзия, Критика, Эротика. – М., 1996, с. 25).

Однако утопическая константа – лишь одна сторона праздничной культуры. Есть и другая, во многом ей противоречащая: «соседство с властью». Так, отечественный исследователь А.И. Мазаев обращал внимание на то, что аппарат религиозной и светской власти обычно «оказывается размещенным примерно в тех же местах, что и праздник – на сакральном участке» (А.И. Мазаев. Праздник как социально-художественное явление. – М., 1978, с. 71). Для власть предержащих везде и на всех этапах истории типично самое пристальное внимание к феномену праздника, стремление поставить его под свой полный контроль, добиться посредством праздника тотальной регламентации всех сторон жизни человека и общества. В силу того, что праздник – важнейшая часть механизма социальной интеграции, он неизбежно оказывается включен в существующую систему власти.

Таким образом, праздник оказывается «внутренне антиномичен» (А.И. Мазаев. Указ. соч., с. 31): с одной стороны, он сопричастен миру идеала, утопии, утверждает принцип гармонии; с другой – является важнейшим элементом и стабилизирующим фактором наличествующей системы власти.

Основные функции праздника в системе культуры

Глубокая внутренняя противоречивость праздника находит свое отражение также в том, что он выполняет в социокультурной системе две важнейшие, противоречащие друг другу и в то же время теснейшим образом взаимосвязанные функции: ритуально-партисипативную (в которой проявляются социально-интегративные потенции праздника) и ритуально-смеховую (в которой находит свое отражение игровое, гротескно-смеховое начало праздничной культуры). Различные виды праздников в разные эпохи в тех или иных культурах характеризуются различным соотношением выделенных функций: преобладание той или другой определяет историческое «лицо» праздника.

В принципе праздники могут быть классифицированы по различным признакам. В основу их классификации в данном спецкурсе положен функциональный критерий, а именно – соотношение между ритуально-партисипативной и ритуально-смеховой функциями. Преобладание той или иной определяет принадлежность к партисипативному или ритуально-смеховому типу. Классический пример праздников первого типа – религиозные, начиная от празднования Нового года в древнем Вавилоне до христианского Рождества, второго – карнавал: от римских сатурналий до латиноамериканского карнавала.

Отличительная черта партисипативных праздников – преобладание настроения, которое может быть охарактеризовано как «прочувствованная серьезность». Такого рода психологический настрой обусловлен чувством приобщения к высшим ценностям, сопричастности ритмам космоса. Подобное переживание связано с глубокой радостью, однако, это особая «священная» радость, отнюдь не развлечение. Хотя момент развлечения наличествует и здесь, не он определяет основную тональность праздника.

В карнавале картина в целом прямо противоположна – доминирует смеховое начало. Однако необходимо иметь в виду, что «карнавальный» смех также носит ритуальный характер, «в нем – в существенно переосмысленной форме – … еще живо ритуальное осмеяние божества древнейших смеховых обрядов» (М. Бахтин. Указ. соч., с. 15,16).

В силу самого своего характера партисипативный тип, как правило, в гораздо большей мере институциолизирован, в то время как в ритуально-смеховой разновидности значительно ярче проявляется та черта праздничной культуры, которая связана с «переворачиванием» устоявшегося порядка, временным нарушением принятых норм, свободой от господствующих ценностей.

Следует особо подчеркнуть, что речь идет именно о преобладании одной из функций: праздников, целиком сводящихся либо к ритуально-партисипативному, либо к ритуально-смеховому началу, почти не встречается. Как правило, даже при доминировании одной из сторон вторая все-таки продолжает присутствовать. При этом ритуально-смеховая и ритуально-партисипативная функции могут быть либо сближены, либо разведены, либо могут противостоять друг другу в рамках той или иной разновидности праздничной культуры.

Праздник и смех

При всей значимости иных составляющих данной культуры следует все же подчеркнуть, что совершенно особую, ключевую роль в ней играет такое культурно-психологическое явление, как смех. Это прямо обусловлено тем обстоятельством, что «зона смеха» в человеческом сообществе становится зоной контакта. Тут объединяется противоречащее и несовместимое, оживает как связь» (М. Бахтин. Указ. соч., с. 533). Как показывает опыт истории, смех является одним из решающих факторов, способствующих преодолению громадных зачастую духовных дистанций между первоначально чуждыми друг другу цивилизационными традициями. Причем наиболее велика роль смеха в той разновидности праздника, которая характеризуется доминантой ритуально-смеховой функции – в карнавале. Названное обстоятельство обусловливает весьма существенное значение праздника вообще и карнавала в особенности в мировом диалоге культур.

Праздник и традиция

Функции праздника как интегратора и стабилизатора общественной системы непосредственно связаны с тем обстоятельством, что он является важнейшим элементом механизма традиции, играет огромную роль в деле сохранения и передачи от поколения к поколению социально значимой информации относительно главных ценностных ориентаций и норм поведения. В силу этого праздник всегда выступает как чрезвычайно важный фактор социализации: именно через участие в праздничных церемониях и обрядах во всех культурах происходит первичное приобщение к принятым в том или ином обществе нормам и ценностям.

Специфика соотношения социального и индивидуального в праздничной культуре

Праздник как особое состояние культурной системы характеризуется вполне определенным соотношением между личностью и обществом, индивидом и коллективом: социальное начало в празднике довлеет над индивидуальным. Многие виды человеческой деятельности можно с успехом осуществлять в одиночестве, но праздновать – никогда. Как писал, выражая общую точку зрения исследователей данного феномена, К. Жигульский, «праздник и празднования… всегда требуют присутствия, участия других людей, являются совместным действием, общим переживанием (К. Жигульский. Указ. соч., с. 21).

Праздник как социально-эстетическое явление

Праздник повсюду выполняет еще и специфическую социально-эстетическую функцию. «В сфере праздника зарождается эстетическое сознание с его умением ценить красивое и культивировать воображение, а также ряд других способностей, в том числе способность радоваться и смеяться, которые объективируют себя поначалу в синкретических действованиях, где танец, музыка, драматическая игра, спортивное состязание и т.п. спаяны друг с другом и еще не претендуют на самостоятельное значение – в качестве видов искусства». (А.И. Мазаев. Указ. соч., с. 74). Но и впоследствии, выделившись из первоначально нерасчлененного синкретического целого, различные виды искусства продолжают оказывать воздействие на праздник и сами, в свою очередь, испытывают влияние праздничной стихии.

Тема 2 . Основные стадии исторической эволюции «праздничной» культуры

Способы моделирования времени и этапы эволюции «праздничной» культуры

Праздник присущ всем человеческим общностям – от первобытных до современных. Вместе с тем в развитии феномена праздника можно проследить определенную стадиальность. Есть основания говорить о той или иной степени развития праздничной культуры на различных этапах общественной эволюции. Так, «о появлении вполне определенных, приуроченных к точным датам праздников мы можем говорить только начиная с возникновения высоких культур», однако они «содержат в себе все элементы развлечений и увеселений, которые возникли стихийно еще в недрах первобытного общества…» (Ю. Липс. Происхождение вещей. Из истории культуры человечества. – М., 1954, с. 184).

Можно выделить две исторические макростадии в развитии праздника как особого культурного явления в зависимости от того, какой тип исторического времени воспроизводил и моделировал праздник.

Циклическая модель исторического времени – основа праздника на первой, самой длительной стадии его эволюции. Эта ситуация полностью соответствовала господству циклической формы социального движения в подавляющем большинстве традиционных обществ. Праздничную культуру на этом этапе целиком определяет биокосмическая цикличность. Все праздники, начиная от первобытности и вплоть до возникновения религии ветхозаветных пророков Палестины, структурировались по одной и той же схеме, характерной для мифологического типа сознания и отношения к миру. Содержание и суть праздника состояли в приобщении к сакральному времени мифа, времени первотворения, «первопредметов и перводействий» (Мифы народов мира. Энциклопедия. Т. 1. – М., 1991, с. 252–253), когда богами или культурными героями творились вселенная и все ее составляющие. Это время – за пределами «обычного» времени человеческой жизни, фактически вне реального времени человеческой истории.

Совершенно новый тип праздничного сознания начал формироваться в древней Палестине и окончательно сложился с появлением на исторической арене христианства. Идея циклического времени была превзойдена, появилось представление о том, что время имело начало, и будет иметь конец, то есть, иными словами, возникла модель линейного времени. В христианстве эта модель оказалась теснейшим образом связана с идеей Боговоплощения. Исходя из того, что Бог воплотился, «принял исторически обусловленное человеческое существование… христианство по сравнению с другими религиями внесло новое содержание в понятие и само познание литургического времени, утверждая историчность личности Христа». Для верующего христианская «литургия разворачивается в некоем историческом времени, освященном воплощением Сына Божьего» (М. Элиаде. Священное и мирское. – М., 1994, с. 50, 73).

Возникновение на базе христианского типа сознания в процессе секуляризации в ХVIII–ХIХ вв. феномена светского праздника, не связанного непосредственно с церковным календарем и институтом церкви. Революционный праздник как особая разновидность светского праздника.

Праздник на современном этапе исторического развития

Формирование представлений об историческом времени с собственной, отличной от природы динамикой и ритмом, приведя к возникновению нового измерения праздничной культуры, отнюдь не привело к исчезновению того типа праздника, который был связан с биокосмической цикличностью: этот тип (прежде всего праздники, имеющие отношение к смене времен года) продолжал существовать и в дальнейшем – вплоть до наших дней.

Современная стадия развития праздника повсюду в мире характеризуется противоречивым сосуществованием его разновидностей, основанных соответственно на циклической и линейной моделях времени. Содержание первой детерминировано природно-космическими ритмами, определяющими жизнь тех человеческих сообществ, в которых значительную роль играет наследие архаики. Линейное же историческое время – это время христианских и современных светских праздников.

Изменение характера соотношения ритуально-партисипативной и ритуально-смеховой функций праздника по мере его исторической эволюции

Разные исторические стадии развития праздничной культуры характеризуются различным соотношением ритуально-смеховой и ритуально-партисипативной функций. В архаических культурах они максимально разведены, почти абсолютно преобладает «священная серьезность», поскольку любой архаический праздник воспроизводит сакральное время первотворения и тем самым является, прежде всего, актом партисипации к священному порядку мироздания (что, впрочем, не исключает и ритуального смеха как обязательного, пусть и не главного в данном случае элемента праздника). По мере исторической эволюции наблюдалась тенденция постепенного сближения ритуально-партисипативного и ритуально-смехового начал, которая достигает максимума в светских, в особенности революционных праздниках нового и новейшего времени.

Хотя праздник как особый культурный феномен в целом характеризуется преобладанием социального начала над индивидуальным, с наступлением «модерн-эпохи начинает наблюдаться новая универсальная тенденция: «раздвоение некогда единой праздничной культуры», которое характеризуется включением в содержание данной культуры «личного, индивидуалистического начала, ранее ей не свойственных, и в то же время утратой всенародной праздничности, распадом целостной чувственности». Своим результатом этот длительный процесс «имеет… на сегодняшний день, во-первых, полное огосударствление праздника, превращение его в официально-парадное торжество, и, во-вторых, обытовление праздника, или интимизацию его, что означает уход этой формы культуры в другую крайность, в сферу домашнего или интимно-группового быта» (А.И. Мазаев. Указ. соч., с. 103). Как заметил Ж. Дювинью, одни из наиболее известных французских авторов, писавших о феномене праздника, технические новинки 80-х гг. ХХ века, особенно видео, во многом способствовали увеличению значения «интимно-бытовой» сферы в праздничной культуре.

Нужно, однако, подчеркнуть, что процесс «раздвоения» праздника получил полное развитие лишь на Западе. Ни в одном из иных цивилизационных ареалов ни о полном огосударствлении, ни, тем более, о полной интимизации в сфере праздничной культуры говорить не приходится, хотя обе тенденции прослеживаются повсюду с той или иной степенью четкости.

Тема 3 . Особенности праздника в различных типах цивилизаций. «Праздничная» культура в «классических» и в «пограничных» цивилизациях

Цивилизации «классического» и «пограничного» типа: критерии различения

«Праздничная» культура существенно отличается в различных типах цивилизаций. В принципе цивилизации могут быть классифицированы по самым различным основаниям. В основе типологии цивилизаций, применяемой в данном спецкурсе – критерий соотношения принципов (начал) единства и многообразия.

Все цивилизации в той или иной мере неоднородны, состоят из самых разных элементов (культурных, этнических, языковых и т.п.) и вместе с тем любая из них являет собой целостность, единую при всем многообразии ее составляющих. Но соотношение единства и многообразия, гомогенности и гетерогенности коренным образом отличается в великих цивилизациях Востока и Запада, которые условно можно обозначить как «классические», и в цивилизационных общностях «пограничного» типа. Облик первых определяет начало целостности, Единое. Сюда относятся такие, возникшие на базе мировых религий социокультурные макрообщности («субэкумены» по определению Г.С. Померанца), как западно-христианская, южно-азиатская индо-буддийская, восточноазиатская конфуцианско-буддийская, исламская. Субэкумены имеют цельное основание – относительно монолитный религиозно-ценностный «фундамент». Подобная цельность духовной основы не означает единообразия: она может быть представлена различными многочисленными религиозными и мировоззренческими традициями. Однако в рамках каждой из субэкумен принадлежащие к ней многообразные традиции едины в подходе к решению ключевых проблем человеческого существования.

Специфику «пограничных» цивилизаций, в отличие от «классических», определяет доминанта многообразия, которое преобладает над единством. Последнее, впрочем, тоже вполне реально. Тем не менее, цельная относительно монолитная духовная основа в этом случае отсутствует, религиозно-цивилизационный фундамент состоит из нескольких качественно различных частей, связь между которыми крайне слаба либо вообще отсутствует. Вследствие этого вся цивилизационная конструкция крайне неустойчива. К числу цивилизаций «пограничного» типа исторически относились эллинистическая и византийская. Из реально существующих по сей день к такого рода цивилизационным общностям относятся иберо-европейская , балканская, российско-евразийская и латино-американская.

Преобладание многообразия над единством непосредственно обусловлено тем, что реальность «пограничных» цивилизаций – это реальность постоянного и крайне противоречивого взаимодействия качественно различных традиций и разделенных герменевтическими барьерами разностадиальных пластов исторического бытия народа. В этом случае не какая-то одна «Большая Идея» (которая может быть представлена во множестве вариантов), пронизывающая собой все, цементирующая многообразие составляющих цивилизацию элементов (этнических, культурных, языковых), а само взаимодействие разнородных начал выступает в качестве архетипа, лежащего в основе социокультурной системы. Архетип такого рода предстает в данном случае не как результат взаимодействия, ставший его инвариантным фактором, «отлитый» в определенные устойчивые символические формы, а как процесс взаимодействия.

Основные проявления специфики цивилизационного строя в праздничной культуре «классических» и «пограничных» цивилизаций

В «классических» цивилизациях исторический облик праздника определяет то самое начало единства, та самая «Большая Идея», которая пронизывает всю цивилизационную систему. В цивилизациях «пограничного» типа праздник, как и все сферы «пограничной» реальности, являет собой сложнейший узел взаимодействия разнородных традиций. В нем представлены все три основные разновидности подобного взаимодействия: противостояние, симбиоз и синтез культур. Примеры (см.: Я.Г. Шемякин. Европа и Латинская Америка: взаимодействие цивилизаций в контексте всемирной истории М., Наука, 2001).

Для «пограничных» и «классических» цивилизаций характерно принципиально различное соотношение систем взаимодействия (являющихся подсистемами цивилизационной макросистемы) «мирское-сакральное», «человек – природа», «индивид – социум», «традиция – инновация». В цивилизационном «пограничье» отсутствие монолитного духовно-ценностного фундамента неизбежно дает больший, чем в «классических» цивилизациях простор природным стихиям (как внутри, так и вне человека и общества). Наиболее яркой иллюстрацией здесь может служить буйство витальной стихии латиноамериканского праздника, прежде всего карнавала, являющего собой подлинный «праздник инстинктов» (А. Лундквист).

Со специфической ролью природного фактора в цивилизационных системах «пограничного» типа прямо связано то обстоятельство, что такого рода системы являют собой «воплощенное беспокойство границы» (Гегель) не только между различными по характеру цивилизационными традициями, но и между цивилизацией как особым способом человеческого бытия и варварством. Здесь налицо прямая параллель между феноменами цивилизационной «пограничности» и праздника в той его исторической ипостаси, в которой он предстает как «нырок в хаос» (О. Пас), являет собой период временного отказа от основ существующего социального порядка. Однако, если в условиях «классических» цивилизаций подобного рода временный беспорядок выступает как средство укрепления и обновления порядка, существующей нормативности, системы ценностей, т.е. того Единого, что цементирует фундамент цивилизации, то в цивилизационном «пограничье» ситуация иная.

Гораздо более значительная (по сравнению с «классическими» цивилизациями) роль хаоса в функционировании «пограничных» цивилизационных систем. «Пограничная» реальность как «хаокосмос» (В.Н. Ильин). В условиях «пограничных» цивилизаций в феномене праздника особенно сильно проявляется общая черта данного цивилизационного типа – постоянное балансирование на грани варварства. Причем праздник выступает как одна из основных форм, в рамках которых осуществляется подобное балансирование.

Прямое следствие наличия у каждой «классической» цивилизации единой религиозно-ценностной основы – онтологическое равновесие, благодаря которому на первый план в системе ценностей выдвигается идея меры. С особой силой эта тенденция проявилась в рамках того направления цивилизационного развития, которое представлено линией «античность – Европа». С понятием меры в западной традиции неразрывно связаны представления о норме, в которой воплощаются законы (управляющие, как миром природы, так и человеческим миром), а также о гармонии, возможной лишь в случае реализации принципов меры и нормы.

В «пограничных» цивилизациях доминирует совершенно иной подход к проблеме меры (и, соответственно, к понятиям нормы и гармонии), обусловленный отсутствием онтологического равновесия, которое, в свою очередь, обусловлено отсутствием монолитного религиозно-ценностного фундамента. В основе духовного строя «пограничных» общностей лежит идея постоянного перехода через грань меры как способа бытия, выхода за поставленные человеку пределы, представление о реальности «пограничной» цивилизации как о чем-то принципиально противоположном норме.

Поскольку праздник – это всегда выход за пределы существующих норм, и в данном случае налицо прямая структурная параллель между феноменами праздника и цивилизационной «пограничности».

Изоморфность структуры цивилизации «пограничного» типа празднику как особому историко-культурному феномену.

Противоречие «духа праздника» и «духа капитализма» (формальной рациональности). Столкновение в цивилизационном «пограничье» разных типов рациональности – формальной рациональности западного происхождения и характера и ценностной рациональности, основанной на местных цивилизационных традициях. Праздник в условиях «пограничных» цивилизаций как одна из главных арен данного столкновения.

Тема 4 . Карнавал и карнавализованные формы культуры в сравнительно-историческом контексте: Латинская Америка – Россия – Испания – Западная Европа

Праздничная культура «пограничных» цивилизаций планетарного масштаба: истоки существенных различий при сходстве основных структурных параметров

Место и роль «пограничных» цивилизаций планетарного масштаба – России и Латинской Америки – в мировой истории: в них с наибольшей силой проявились общие характеристики цивилизационного «пограничья», в том числе особое, ключевое значение праздничной культуры в условиях доминанты многообразия в социокультурной системе. «Карнавальное лицо» Латинской Америки в мировом диалоге культур. Контраст в этом плане с Россией: существенные различия праздничной культуры обеих «пограничных» цивилизаций планетарного масштаба, несмотря на идентичность ряда основополагающих структурных параметров. Причина: различная культурная феноменология, прежде всего –существенные различия в подходе к феномену праздника тех разновидностей христианства, которые составили наиболее значимую часть духовно-ценностной основы соответственно латиноамериканской и российской цивилизаций: католицизма и православия. Обусловленность данных различий фундаментальным несовпадением католической и православной картин мира.

Определяющая особенность католического мировоззрения: тенденция делить бытие «не надвое («свет» и «тьма»), а натрое: между горней областью сверхъестественного, благодатного и преисподней областью противоестественного до поры до времени живет по своим законам, хотя и под властью Бога, область естественного…

Русская духовность делит мир не на три, а на два – удел света и удел мрака… Божье и Антихристово подходят друг к другу вплотную, без всякой буферной территории между ними: все, что кажется землей и земным, – на самом деле или Рай, или Ад…» (С.С. Аверинцев. Византия и Русь: два типа духовности // Новый мир, 1988, № 9, с. 234–235).

Специфика статуса и функций карнавала в Западной Европе

Именно тенденцией «делить мир натрое» объясняются статус и главная функция карнавала в Западной Европе: временное – на вполне определенный календарный срок -переворачивание существующих социальных иерархий, социального «верха» и «низа», временная – на такой же срок – отмена господствующих ценностей и норм, строго дозированное допущение хаоса с целью «сбрасывания» накопившихся в социокультурной системе напряжений и тем самым – укрепления сущностной противоположности хаоса – порядка, воплощением которого выступал наличествующий социокультурный строй. В картине мира западного католицизма карнавал (как, впрочем, любой праздник) относится к сфере «естественного», собственно земного бытия. Две стороны карнавала в интерпретации М.М. Бахтина: ключевая значимость чувственного, телесного начала и в то же время – связь с высшими, сакральными смыслами.

Особенности отношения к смеху в российской цивилизационной традиции

В России стремление «делить мир надвое» («удел света» и «удел мрака», «Божье» и «Сатанинское») обусловило преобладание в православной духовности тенденции относить смеховое начало к «уделу мрака». Работы крупнейших отечественных ученых (А. Панченко, Ю. Лотман, Б. Успенский, С. Аверинцев), подтверждающие данный вывод.

Институт юродивых как одно из ярких проявлений специфики православного цивилизационного ареала. Византийские истоки отношения к смеху в русском православии.

Следствие оценки смеха и веселья как проявления греховной природы человека (либо вообще как выражения сатанинского начала): крайне неблагоприятные условия для развития в России того типа праздника, который характеризовался преобладанием «ритуально-смеховой» функции. Решительное исключение восточно-христианской ортодоксией смеха из сферы святости (а следовательно, учитывая тенденцию «делить мир надвое», отнесение его к сфере сатанинского) обусловило невозможность сколько-нибудь полного развития на Руси (а затем в России) карнавала. В то же время потребность в «ритуально-смеховом» начале была исключительно велика в силу самого характера российской цивилизации как «пограничной». Отсутствие онтологического равновесия в связи с разнородностью духовно-ценностной основы и, как следствие, постоянное балансирование цивилизационной системы на грани хаоса обусловили то обстоятельство, что названная потребность проявлялась в цивилизационном «пограничье» (и особенно в России) значительно сильнее, чем в великих «классических» цивилизациях Запада и Востока. Она пришла в российских условиях в явное противоречие с православной традицией византийского корня, относящей «смеховой» мир к «уделу мрака». Это создало крайне напряженную духовную ситуацию в формирующемся цивилизационном космосе Руси – России. Возникновение ситуации, которую лучше всего характеризует формулировка С.С. Аверинцева: «Смеяться, собственно, нельзя, но не смеяться – сил никаких нет» (С.С. Аверинцев. Собрание сочинений. Связь времен. – Киев, 2005, с. 363).

Разрешение указанного противоречия как одно из необходимых условий окончательного становления российской цивилизации. Попыткой такого разрешения стало возникновение особого культурного феномена, который может быть охарактеризован как «карнавализованные формы», то есть такие культурные формы, которые обладают определенными признаками и характеристиками карнавала, но не всей совокупностью подобных признаков и характеристик; такие формы выражают идею карнавала частично, не в полной мере. Сам факт появления таких форм и их сохранения в цивилизационном космосе России как свидетельство силы и глубины потребности в «ритуально-смеховом» начале.

Несводимость православного духовного наследия к мистико-аскетической традиции, для которой была в наибольшей степени характерна «антисмеховая» тенденция. Специфика отношения к смеху представителей кирилло-мефодиевской традиции и их отличия от господствовавшего в официальном православии мистико-аскетического направления.

Основные культурно-исторические факторы, способствовавшие сохранению и воспроизводству «смехового» мира Древней Руси: относительно терпимое (по сравнению с византийской ортодоксией) отношение к смеху (как одному из неотъемлемых проявлений «земной» человеческой реальности) сторонников кирилло-мефодиевской традиции; сохраняющиеся (несмотря на все попытки поддерживаемой государством официальной церкви их искоренить) живые языческо-мифологические корни русской культуры.

Символ и аллегория: особенности их соотношения в различных разновидностях карнавала и карнавализованных форм культуры

Отнесение карнавала и/или соответствующих ему культурных форм (как и всего «смехового» мира) к принципиально различным сферам бытия обусловливает и существенные различия в построении его знаковой системы. Символ и аллегория: содержание понятий и их соотношение (по Х.Г. Гадамеру). Понятие уровня символизации. Сопоставление в этом контексте латиноамериканских, западных и российских реалий. Более высокий по сравнению с Западом уровень символизации в цивилизационном «пограничье», в первую очередь – в «пограничных» цивилизациях планетарного масштаба – России и Латинской Америке. Причины: существенная роль архаических пластов культуры в цивилизационной системе и ярко выраженная антиномичность сознания и бытия.

Место, функция и общая стилистика испанского карнавала. Решающее воздействие общекатолической тенденции «делить бытие натрое» и, в связи с этим, отнесение карнавала к сфере «естественного». Общие черты и отличия по сравнению с классической моделью западноевропейского карнавала, исследованной Бахтиным главным образом на французских материалах. Результаты воздействия испанского карнавала на латиноамериканские разновидности этого культурного феномена: относительно более значительная, чем в России (но меньшая, чем на Западе) роль аллегории в знаковой системе культуры; высокий уровень театрализации при организации празднеств (в том числе и церковных).

Решающая роль Франциска Ассизского и его последователей в формировании во всем ареале католической культуры относительно терпимого отношения к смеховому началу (и, соответственно, к празднику в его карнавальных формах). Отсутствие каких-либо аналогов «францисканского переворота» (С.С. Аверинцев) в православном культурном ареале.

Наличие в русской культуре помимо ортодоксальной византийской традиции еще одного важного «фактора серьезности»: ритуальная «игра всерьез» в архаических праздничных обрядах (прежде всего святочных и масленичных), восходящих к восточно-славянскому языческо-мифологическому наследию.

Прямая связь «уровня серьезности» с уровнем символизации. Динамика изменения соотношения между символом и аллегорией в российской истории: от почти тотальной символизации духовного строя в эпоху Московской допетровской Руси к заметному увеличению значения аллегории в эпоху Петровских реформ и впоследствии в Санкт-Петербургской России, а затем – к новому резкому повышению уровня символизации в период революции и первые послереволюционные годы. Сохранение высокого в целом уровня символизации на протяжении основной части советского периода истории вплоть до 70-х гг. ХХ в. Новое снижение уровня символизации на рубеже ХХ–ХХI вв.

Латиноамериканский карнавал и карнавализованные формы русской культуры в контексте сравнения с западной моделью карнавала

Существенно меньшая, чем на Западе, роль рационального начала и, соответственно, существенно большая роль начала стихийного, прежде всего стихии человеческой чувственности, как следствие ключевого значения архаической составляющей культуры, а также высокая степень антиномичности – общие черты, как латиноамериканского карнавала, так и российских карнавализованных форм.

Именно потому, что карнавальный смех как стихия проявляет себя в регионе к югу от Рио-Гранде-дель-Норте и на просторах Северной Евразии с особой силой, особенно сильно выражено здесь и стремление власть предержащих поставить эту стихию под свой контроль.

Специфика соотношения рационального и стихийного начал в «пограничных» цивилизациях планетарного масштаба как решающий фактор изменения иерархии функций, выполняемых карнавалом и родственными ему формами в культурной системе: главной становится не функция стабилизации существующего социокультурного порядка через собственную противоположность – «дозированный» хаос, допускаемый (в строго определенных временных рамках) в период праздника. Из всех многочисленных ликов карнавала на первый план и в латиноамериканском, и в российском контексте выступает один: ритуал перехода. Соответственно, функция обеспечения условий перехода становится основной.

Однако содержание процесса перехода в России и в Латинской Америке существенно отличается. В латиноамериканском случае речь идет о творении новой культурной реальности в результате и в процессе взаимодействия разнородных начал и традиций; т.е. о становлении новой цивилизации.

Карнавализованные формы культуры в российской истории: основные разновидности

Анализ российских реалий приводит к выводу о существовании в России двух качественно различных разновидностей карнавализованных форм, каждой из которых соответствует свой тип ритуала перехода. К первой из них можно отнести такие органически выросшие из местной почвы, прямо и непосредственно связанные с аграрно-календарным циклом праздники, как святки и масленица. В них в наибольшей степени воплотился опыт взаимодействия дохристианских и христианских пластов, наиболее ясно видны архаические корни. Это, как отмечали многие исследователи, действительно народные праздники, выполнявшие в России, в том числе и компенсаторную функцию определенного противовеса гипертрофии государства. Выступая как ритуалы перехода от зимы к весне (и – в связи с этим – постоянного циклического обновления жизни) святки и масленица на протяжении многих веков играли роль мощного жизнеутверждающего фактора в отечественной культуре и в жизни русского народа.

Сущность второй из основных карнавализованных форм, просматривающихся в истории России, лучше всего выражает термин «карнавалы власти». Главное содержание данного феномена: власть узурпирует карнавальную символику, язык, способы поведения и самовыражения с целью установления тотального контроля над обществом в условиях перехода от одного этапа цивилизационного развития к другому. Как подчеркивал Н.А. Бердяев (а вслед за ним и многие другие авторы), в условиях России подобный переход неизменно приобретал характер кардинальной ломки сложившегося социокультурного строя, которая вела к обрыву линии исторической преемственности. В подобной ситуации власть использовала смех и связанные с ним карнавальные формы в качестве орудия дискредитации старого порядка и его сторонников и утверждения новой модели человеческого общежития, навязываемой сверху в качестве общеобязательной.

Примеры «карнавалов власти» в русской истории: деятельность и поведение Ивана Грозного, «реформа веселья» Петра I, сталинский «карнавал власти». Наличие аналогичных по сути явлений и в других культурных средах (прежде всего в Латинской Америке). Однако в российской истории феномен «карнавалов власти» проявился с наибольшей силой и ясностью.

Вопросы к зачету

1. Место праздника в системе культуры.
2. Ритуально-партисипативная функция праздника.
3. Ритуально-смеховая функция праздника.
4. Основные исторические стадии развития «праздничной» культуры.
5. Символ и аллегория: их соотношение в различных видах праздника.
6. Утопическая константа «праздничной» культуры.
7. Праздник и власть.
8. Особенности праздника в великих «классических» цивилизациях.
9. Специфика «праздничной» культуры в цивилизациях «пограничного» типа.
10. «Классическая» модель западноевропейского карнавала (по М.М. Бахтину).
11. Латиноамериканский карнавал: основные характеристики.
12. «Праздничная» культура Испании: ее главные черты.
13. Масленица и святки: их роль в истории культуры России.
14. «Карнавальные» черты в историческом облике и исторической практике Ивана Грозного.

1. «Реформа веселья» Петра I.
2. Сталинский «карнавал власти».

Темы рефератов

1. Соотношение язычества и христианства в русских народных праздниках.
2. Роль смеха в межкультурной коммуникации.
3. Праздник как сфера межцивилизационного взаимодействия.
4. «Карнавалы власти» в России и в Латинской Америке: сравнительная характеристика.
5. Православные праздники.
6. Рождество и Пасха: их роль в католической и в православной традициях.
7. Праздник в эпоху Интернета.

Литература

Основная

Аверинцев С.С . Бахтин и русское отношение к смеху // Собрание сочинений. Связь времен, с. 360–465.

Аверинцев С.С . Бахтин, смех, христианская культура // Собрание сочинений. Связь времен. – Киев, 2005, с. 342–259.

Аверинцев С.С . Византия и Русь: два типа духовности // Новый мир, 1988, № 9, с. 227–239.

*Бахтин М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. – М., 1990.

Большакова О.В., Зицер Э . Преображенное царство: священные пародии и харизматическая власть при дворе Петра Великого // Социальные и гуманитарные науки. Серия 5. История. 2006, № 2, с. 43–47.

Дефурно М . Повседневная жизнь Испании золотого века. – М., 2004.

Ионов И.Н . Российская цивилизация IХ – конец ХХ века. – М., 2003.

Ионов И.Н . Российская цивилизация и истоки ее кризиса. IХ – начало ХХ в. – М., 1994.

*Жигульский К. Праздник и культура. Праздники старые и новые. Размышления социолога. М., 1985.

*Лихачев Д.С. Смех в Древней Руси // Избранные работы в 3-х тт. – Л., 1987, т. 2.

Лихачев Д.С., Панченко А.М. «Смеховой мир» Древней Руси. – М., 1976.

Лотман Ю., Успенский Б . Новые аспекты изучения культуры Древней Руси // Вопросы литературы, 1977, № 3, с. 154–163.

*Мифы народов мира . Энциклопедия в 2-х тт. – М., 1987.

Панченко А.М . Русская культура в канун Петровских реформ. – Л., 1984.

Пас. О . Поэзия. Критика. Эротика. – М., 1996.

Праздник как феномен иберо-американской культуры. Материалы дискуссии // Латинская Америка, 1997, № 11–12.

*Пропп В.Я. Проблемы комизма и смеха. – М., 1976.

Пропп В.Я . Русские аграрные праздники (Опыт историко-этнографического исследования). – М., 2004.

Рашковский Е.Б . Православные праздники. – М., 2008.

Хренов Н.А . «Человек играющий» в русской культуре. – СПб., 2005.

Шангина И.И . Русский народ. Будни и праздники. Энциклопедия. – СПб., 2003.

Шемякин Я.Г. Европа и Латинская Америка: Взаимодействие цивилизаций в контексте всемирной истории. – М., 2001.

Шемякин Я.Г . Латиноамериканский праздник как предмет цивилизационного исследования // Латинская Америка, 2001, № 11, с. 43–61.

Шемякин Я.Г., Шемякина О.Д. Латиноамериканский карнавал и карнавализованные формы русской культуры: попытка сравнения // Латинская Америка, 2008, № 5, с. 62–77; № 6, с. 53–69.

*Элиаде М. История веры и религиозных идей: от Гаутамы Будды до триумфа христианства. – М., 2009.

Элиаде М . Священное и мирское. – М., 1994.

Iberica Americans.Праздник в иберо-американской культуре. – М., 2002.

Дополнительная

*Бердяев Н.А. Истоки и смысл русского коммунизма. – М., 1990.

Богданов К.А. О крокодилах в России. Очерки по истории заимствований и экзотизмов. – М., 2006.

Византийские легенды. – Л., 1972.

*Гадамер Х.Г. Истина и метод. Основы философской герменевтики. – М., 1988.

Гийу А . Византийская цивилизация. – Екатеринбург, 2005.

Громов М.Н., Мильков В.В . Идейные течения древнерусской мысли. – СПб., 2001.

Иванов С.А. Блаженные похабы. Культурная история юродства. – М., 2005.

Ильин В.Н . Эссе о русской культуре. – СПб., 1997.

*Кондаков И.В. Введение в историю русской культуры. – М., 1997.

Кофман А.Ф . Латиноамериканский художественный образ мира. – М., 1997.

Липс Ю. Происхождение вещей. Из истории культуры человечества. – М., 1954.

*Лосский Н.О. Избранное. – М., 1991.

Лосский Н.О . Характер русского народа. Кн. 1–2. – М., 1990.

Мильков В.В . Кирилло-мефодиевская традиция и ее отличие от иных идейно-религиозных направлений // Древняя Русь: пересечение традиций. – М., 1997, с. 327–370.

Морозов И.А., Слепцова И.С. Круг игры. Праздник и игра в жизни северно-русского крестьянина (ХIХ–ХХ вв.). – М., 2004.

Роднянская И.Б., Кокс Х.Г. Праздник шутов. Теологический очерк празднества и фантазии // Современные концепции культурного кризиса на Западе. – М., 1976.

Силюнас В . Испанский театр ХVI–ХVII веков. – М., 1995.

Смирнов И.П. Древнерусский смех и логика комического // Труды отдела древнерусской литературы. Институт русской литературы. – Л., 1977, т. 32.

Сравнительное изучение цивилизаций. Хрестоматия. – М., 1998.

Франкфорт Г., Франкфорт Г.А., Уилсон Дж., Якобсен Т. В преддверии философии. Духовные искания древнего человека. – М., 1984.

*Шемякин Я.Г. История мировых цивилизаций. ХХ век. – М., 2001.

Книги, помеченные *) имеются в библиотеке Физтеха. Основную часть остальных работ, приведенных в списке рекомендованной литературы, можно найти в Интернете.

Здесь необходима оговорка. Преобладающей тенденцией цивилизационного развития Пиренейской Европы со 2-ой половины ХХ в. стала тенденция к интеграции в единую западную субэкумену. Однако данный процесс до сих пор еще далек от завершения, сохраняется противостоящая ему контртенденция.

Отмечается знаменитый шотландский праздник Апхеллио в последний вторник января в городе Леруике на севере Шетландских островов. Это день, в который наряженные викингами участники с факелами в руках и звучными горнами ведут через город 30-ти футовый корабль с драконом на носу для последующего сожжения его на берегу моря.

Праздник посвящен викингам, которые высадились в 9-м веке на Шетландские острова, рядом с побережьем Шотландии, и это стало значительным событием в истории островов. Большой фестиваль огня считается одним из самых уникальных в мире.

Праздник Хадака Мацури - Япония

Это один из самых необычных и популярных праздников в Японии. В третью субботу февраля японские мужчины от 23 до 43 лет в городе ходят в одних набедренных повязках фундоси и пьют сакэ. По традиции таким образом они пытаются очистить себя от проблем и неприятностей. Запрещается раздеваться только мужчинам, имеющим татуировки на теле.

В Японии считается, что холод не только закаляет тело, но и очищает душу. Поэтому в холодном месяце феврале, разогреваясь бесплатным сакэ, толпа обнаженных мужчин идет к храму Сайдайдзи, где в кульминацию праздника они устраивают поединки и обливаются ледяной водой. В полночь жрецы храма бросают в толпу несколько священных амулетов синги, которые приносят большую удачу весь следующий год. Проводится праздник преимущественно в маленьких городах, а его история началась в Окаяме в VIII веке.

Фестиваль Джаз Фест - Новый Орлеан

Новый Орлеан считается мировой столицей джаза, и в конце апреля - начале мая здесь проходит один из крупнейших джазовых фестивалей мира – JazzFest. Исполнители джазовой музыки устраивают концерты на открытых и закрытых сценах, а то и просто на улицах города.

Луизианский джазовый фестиваль славится не только музыкой, но и неповторимой новоорлеанской кухней. Это утка «po-boy», жареные баклажаны с соусом из кубинских раков, лангусты и устрицы. И некоторые фанаты приезжают сюда каждый год только для того, чтобы вновь отведать необычные праздничные блюда.

Праздник Томатина - Испания

Томатина или битва томатов (La Batalle del Tomate) проходит в последнюю неделю августа в городке Буньоле на востоке Испании.

Ежегодный томатный фестиваль посвящается уходящему лету и проходит он с праздничными фейерверками, танцами, зажигательной музыкой и бесплатными угощениями. Кульминацией праздника становится томатная битва (La Tomatina), которая проходит на городской площади.

После сигнала петарды на улицы города приезжают машины с сотнями тонн помидоров, которыми и кидаются друг в друга участники битвы. На это время закрываются почти все общественные заведения в городе, а окна и двери домов завешиваются пластиком.

После томатины городские улицы напоминают томатные реки, порой доходящие до щиколоток ног. Ничем, кроме помидоров, бросаться нельзя, а сами овощи перед броском рекомендуется раздавить, чтобы избежать травматизма. В конце праздника можно искупаться в бассейне с томатным соком и попробовать окорок традиционной иберийской свиньи.

Праздник Burning Man - США

В последний понедельник августа, в пустыне Блэк-рок собираются артисты и художники, диджеи и музыканты. В конце праздника сжигают большую фигуру деревянного человека. Black Rock City - это своеобразный мифический город, который появляется и через несколько дней исчезает.

В пустыне устанавливают различные арт-объекты, участники фантазийно одеты и раскрашены, проводятся музыкальные концерты и танцы. Необычный праздник самовыражения первый раз отмечался в 1986 году.

Парад цветов - Голландия

Ежегодно в первые выходные сентября по главной улице голландского городка Аалсмеер проходит торжественное шествие платформ с цветами в форме животных и героев народных сказок, которое протягивается на два с половиной километра до центра Амстердама. Это одно из самых известных и незабываемо красивых цветочных шоу в мире.

Во время знаменитого парада выступают музыканты, проходят различные представления и танцы. Более миллиона цветов украшают лодки-платформы и автомобили - это розы, хризантемы, лилии, фрезии и, конечно же, гордость Голландии - тюльпаны, которые считаются одним из символов этой страны. Декорируются не только «участники» цветочного парада, но и все дома, заборы, машины города. На площади Дам (Dam Square) в центре Амстердама начинается праздничный концерт, который и завершает шествие.

Фестиваль света - Берлин

Массу впечатлений можно получить, посетив Фестиваль света в Берлине. Ежегодно, с 2005 года, во второй половине октября на две недели все известные места города украшаются световыми инсталляциями. В волшебную сказку город превращает ночью несметное количество разноцветных лампочек на фасадах зданий и памятников. Праздник дополняется лазерными шоу, огнями фейерверков и вспышками прожекторов. До поздней ночи открыты бары, рестораны и музеи.

«Участниками» фестиваля стали более 70 известных исторических зданий и мест города, таких, как Александровская площадь, телебашня, улица Унтер ден Линден, фасады Берлинского Дома, Берлинского собора, здания Главного вокзала, замка Шарлоттенбург и др. Чтобы помочь туристам осмотреть все световые композиции, по городу ездит специальный автобус «LightLiner», а также речные трамвайчики, велотакси и даже воздушный шар, также украшенные разноцветной иллюминацией. Завершается фестиваль света ночным марафоном «City Light Run», участники которого совершают 10-километровый забег по центру Берлина.

Фестиваль Шоколада - Италия, Перудже

Ежегодно в октябре, в Италии, в г. Перудже проводится уже ставший традиционным – праздником «Еврошоколад». Сюда съезжаются все сладкоежки мира, чтобы отведать сладости, сделанные как по старинным традиционным рецептам, так и основанные на новейших технологиях.

Лас Файяс - Испания

Это праздник салютов и самых красивых фейерверков проходит в Испании с 14 по 19 марта (во время масляничной недели). Пиротехники (специалисты, которые занимаются салютами и фейерверками) придумывают множество спецэффектов, чтобы развлечь публику и подарить ей незабываемое шоу!
Фестиваль гурманов в Санкт-Морице - Швейцария

Фестиваль гурманов в Санкт-Морице (Gourmet Festival) – ежегодный гастрономический фестиваль, который проходит зимой на знаменитом горнолыжном курорте Швейцарии в течении 5 дней.

Не менее чем горнолыжными трассами Санкт-Мориц также издавна славится своими ресторанами, а долина Энгадин имеет давние традиции ведущей кулинарной области в Альпах. Поэтому именно здесь – на «Вершине мира» на высоте 1800 метров над уровнем моря – проходит этот фестиваль «высокой кухни». Каждый год первоклассные шеф-повара со всего мира, обладатели высших поварских титулов и «колпаков», приезжают в Санкт-Мориц на Фестиваль гурманов и вместе со своими местными коллегами творят на кухне настоящие чудеса. Они собираются здесь, чтобы продемонстрировать свои таланты всем ценителям и просто любителям изысканных блюд, для которых в течение пяти дней в лучших отелях Санкт-Морица накрываются столы для многочисленных дегустаций, кулинарных ревю и гала-ужинов. Открытие фестиваля проходит в 5-звездочном «Carlton Hotel».

В фестивальные дни все гости и участники могут не только продегустировать творения мэтров высокой кухни, но и понаблюдать за процессом приготовления блюд и отведать деликатесы прямо «с пылу, жару». Пик фестиваля – обед на 300 персон, который проводится в знаменитом отеле «Kempinski Grand Hotel des Bains».

Для гостей же фестиваля и туристов в программе – многочисленные вечеринки, гала-ужины, коктейли, тематические обеды, а также интересная культурная программа и дегустация прекрасных вин. Традиционно Фестиваль гурманов завершается демонстрацией мастерства кулинаров на берегу замершего озера Санкт-Мориц, обещая фантастическое сочетание прекрасных природных видов и эксклюзивных блюд.

Фестиваль цветов – Таиланд

Фестиваль цветов - одно из самых красивых и впечатляющих событий Таиланда - проводится ежегодно на севере страны, в городе Чиангмай (Chiang Mai Flower Festival). Праздник начинается в первую пятницу февраля и длится три дня.

По городу проносят сотни тысяч, если не миллионов, самых разных цветов. Самые красивые девушки шьют к этому событию экзотические национальные костюмы - ведь в конце фестиваля будет выбрана самая красивая из них. Красавица станет королевой цветов.

Все мероприятия праздника цветов начинаются рано утром, а заканчиваются поздно вечером. Фестиваль насыщен самыми разными увлекательнейшими событиями: церемония открытия, шествия, выставки и соревнования цветочных декораторов, ярмарки, представления, выборы королевы красоты.

Берлинский международный кинофестиваль «Берлинале» - Германия

Берлинский международный кинофестиваль (Internationale Filmfestspiele Berlin) «Берлинале» – это самое крупное событие в Германии и одно из важнейших в Европе. Фестиваль проходит в феврале.

Наряду с Каннским и Венецианским кинофестивалями, «Берлинале» также является одним из центральных событий в мире кинематографа. Но в отличие от других, он ориентирован, прежде всего, на «авторское» и «интеллектуальное кино». В конкурсной программе фестиваля участвуют художественные полнометражные и короткометражные фильмы, созданные в течение года до начала фестиваля и не демонстрировавшиеся на других фестивалях.

Премьеры проходят во дворце «Berlinale Palast». Жюри фестиваля, в состав которого входят известные актеры, писатели, режиссеры и деятели культуры, уделяет особое внимание тому, чтобы на «Берлинале» были представлены фильмы со всего мира.

Как правило, на фестивале показывают около 350 фильмов, а посещают его порядка 200 тысяч зрителей. В рамках киносмотра, помимо конкурсной программы, работают секции «Международный форум молодого кино», «Панорама», «Форум нового кино» (это авангардные и некоммерческие фильмы), видеофестиваль, фестиваль фильмов для детей, а также европейский кинорынок.

Основной наградой является «Золотой медведь» Основной наградой является «Золотой медведь» Основной наградой является «Золотой медведь» (медведь – геральдический символ Берлина), присуждаемый за лучший фильм. «Серебряный медведь» присуждается в нескольких номинациях – «Лучший режиссер», «Лучший актер», «Лучшая актриса», «Лучшая музыка»; отдельные призы вручаются за выдающиеся достижения в области искусства, за лучший фильм-дебют, а также – Премия Альфреда Бауэра, которой отмечают картины, «открывающие новые пути в киноискусстве».

Винный фестиваль в Марльборо – Новая Зеландия

Винный фестиваль в Марльборо (Wine Marlborough Festival) – самый большой винный фестиваль Новой Зеландии. Регион Марльборо – сегодня известный на весь мир винодельческий район – расположен на северо-востоке острова Южный, крупнейшего из островов Новой Зеландии.

Именно здесь каждый год во вторые выходные февраля, с пятницы по воскресение, проходит Винный фестиваль. Хотя это довольно молодой праздник, и его история насчитывает всего несколько лет, но с каждым годом популярность этого фестиваля растет. Ежегодно здесь собираются гурманы и любители вина не только со всей Новой Зеландии, но и из-за рубежа. Традиционно праздник проводится на территории известной винодельни Montana Brancott Estate.

Насыщенная культурная программа, бесплатные винные семинары, секреты винные и не только, атмосфера праздника, танцы, всеобщее веселье и Савиньон Блан – неотъемлемые атрибуты Винного фестиваля на самом облачном краю земли. Новозеландцы традиционно гордятся своими винодельческими традициями, поэтому фестиваль Вина стал для них почти национальным праздником.

Кинопремия «Сезар» - Франция

Главная кинематографическая премия Франции «Сезар» – одна из самых престижных наград за успехи в киноискусстве. Она учреждена Французской академией кинематографических искусств и техники и считается европейским аналогом «Оскара».

Премию «Сезар» присуждают французским и иностранным фильмам по результатам тайного голосования членов Французской академии кинематографических искусств, которое проходит в два тура. Бюллетени для голосования рассылаются по почте, так же и собираются. В ходе первого тура определяются по пять претендентов на премию в каждой из номинаций, в ходе второго – победители.
Церемония вручения кинопремии «Оскар» - США

Главная национальная кинопремия США и одна из самых престижных кинонаград мира – «Оскар» (Oscar) является самой старой премией в мире в области медиа, но до сих пор остается одной из наиболее значимых наград в мировом кинематографе. Она вручается ежегодно Американской академией киноискусства (Киноакадемией) на торжественной церемонии, которая традиционно проходит в конце февраля в театре «Kodak» в Лос-Анджелесе (США).

Международный фестиваль кубинских сигар – Куба, Гавана

В конце февраля в Гаване открывается ежегодный Международный фестиваль кубинских сигар (Habanos Cigar Festival). Обычно в нем участвуют более 600 производителей, экспортеров, коллекционеров и просто любителей знаменитого табака из 47 стран мира. В программу пятидневного фестиваля включаются выставки, концерты, поездки на табачные плантации, обсуждения и презентации. И все это о кубинских сигарах. Проводятся различные конкурсы и аукционы табачных изделий. Гостям предлагаются поездки на табачные фабрики и плантации, а также возможность принять участие в семинарах на самые разные темы: от умения производить сигары и искусства наслаждаться ими, до выявления подделок. Программой предусмотрен обед, во время которого изысканные вина подаются с определенными сортами сигар.

День пива в Исландии – Исландия

1 марта в Исландии - Bjórdagurinn, празднуется День пива. Самое главное, что полагается в этот день - пить его ровно столько, сколько сможете в себя вместить. Дата празднества вовсе не случайна - в этот день отмечают принятие закона о крепком пиве, который действует в Исландии с 1989 года. Этим актом был отменен «сухой закон», действовавший в стране в течение 75 лет. День пива празднуется во всех барах и ресторанах.

Кроме того, проводится пивной фестиваль, особенно активные участники которого - студенты, распивающие пенный напиток в самых шумных кабачках Рейкьявика, но присоединиться может и любой желающий. Весело отметить праздник можно не только в пивнушке (Фото: glen gaffney, Shutterstock) Весело отметить праздник можно не только в пивнушке (Фото: glen gaffney, Shutterstock) Кабачки открыты вплоть до утра, и дело лишь за тем, чтобы было, чем расплатиться, поскольку цены на пиво в Исландии, прямо скажем, немаленькие. А если быть еще точнее, то цены - одни из самых высоких в мире (более 10 евро за пинту в баре - в 2008 году).

О-ханами (фестиваль цветения и любования сакурой) – Япония

Невозможно не сказать, наверное, о главном весеннем событии в Японии - цветении сакуры. Любование сакурой японцы называют о-ханами. Период цветения сакуры не является официальным праздником в Японии. В японском календаре нет ни национального праздника, ни специальных праздничных или выходных дней, связанных с этим великолепным природным чудом. Но психологически это, несомненно, праздник, как для самих японцев, так и для многочисленных иностранных туристов.

В мартовские дни цветения сакуры парки, скверы, аллеи, а также территории буддийских и синтоистских храмов с цветущей сакурой посещают и проводят в них время огромное число людей. Период цветения относительно короток, поэтому цветением сакуры любуются и в дневное, и в вечернее время. Вечерний осмотр сакуры невероятно популярен: после 6 часов вечера деревья очень умело подсвечены, и прогулка в такой атмосфере наполнена романтизмом и некоторым таинством. Но, откровенно говоря, уединиться в тишине нет никакой возможности - вокруг масса народа!

Фестиваль воздушных змеев – Китай

Драконы занимают центральное место в китайской мифологии. В отличие от европейских драконов, изображаемых обычно злыми и кровожадными, китайский дракон был, как правило, существом добрым, благодатным, милостивым к людям. За это китайцы своих драконов любили и воздавали им высокие почести. В честь этого главного мифологического существа в китайском городе Вэйфань в апреле проходит Международный фестиваль воздушных змеев (Weifang International Kite Festival), в котором принимают участие более ста тысяч человек из более чем 60 стран мира.

Кроме основной насыщенной программы в дни фестиваля проводятся торговая и кулинарная ярмарки.

Фестиваль виски – Великобритания

Одним из знаменитых фестивалей Шотландии является фестиваль виски в Спейсайде (Spirit of Speyside Whisky Festival). У каждой страны есть свой национальный продукт, своя национальная гордость. Шотландцы гордятся своим виски. С наступлением весны в Шотландии начинается пора фестивалей и праздников, посвященных виски.

Первым стартует The Spirit of Speyside Whisky Festival. За ним идет Feis Ile - a festival of Malt and Music. И так до сентября, когда начинается последний - Autumn Speyside Whisky Festival.

Спейсайд - это место, где самая высокая плотность расположения вискокурен в мире. Заводов, которые производят знаменитый напиток там более 100. Там находятся самые знаменитые вискокурни - Glenfiddich, Glen Grant, Strathisla… Один раз в год обычные люди могут посетить заводы самых престижных производителей виски

Один раз в год обычные люди могут посетить заводы самых престижных производителей виски (Фото: Jaime Pharr, Shutterstock) Один раз в год обычные люди могут посетить заводы самых престижных производителей виски. В обычное время заводы не допускают в свои цеха посторонних. Главной и наиболее притягательной частью фестиваля является дегустация многочисленных сортов и разновидностей ароматного напитка, в том числе под руководством экспертов.

Тем участникам, в ком виски начинает будить бурлящую кровь предков - предлагается принять участие в шотландских спортивных состязаниях: метание бревна или молота. В программе фестиваля, чествующего местный эликсир жизни, веселые конкурсы, приемы и обеды в вискокурнях, шотландские вечеринки с музыкой и танцами, специальные меню в ресторанах, различные конкурсы и соревнования, показ мод килт (шотландских юбок), посещение музея Виски и конкурс на самое быстрое сооружение бочки, выставки и вечера народной шотландской музыки.

Канадский фестиваль тюльпанов – Оттава

Один из самых великолепных праздников весны - фестиваль тюльпанов в Канаде (The Canadian Tulip Festival) - ежегодно стартует в Оттаве в первую неделю мая и длится чуть более двух недель.

Ежегодно в мае канадская столица утопает в разноцветном море тюльпанов, которые по давней традиции посылают в дар Канаде благодарные голландцы. Эта традиция появилась после Второй мировой войны, на время которой Канада предоставила кров вынужденному бежать от фашистского режима королевскому дому Нидерландов. Королева Маргриет родилась здесь, на североамериканском континенте. Однако для того, чтобы стать наследницей трона, она должна была родиться в родной стране.

Канадское правительство специальным указом любезно провозгласило комнату в госпитале Оттавы, в которой родилась принцесса, территорией Нидерландов. Вернувшись на родину в 1945 году, принцесса Голландии Юлиана послала в дар Оттаве 100 тысяч луковиц тюльпанов. Подарок был сделан не только в знак благодарности за предоставление убежища, но и в признание роли, сыгранной канадскими освободителями Голландии. С тех пор тюльпаны стали символом интернациональной дружбы и первой приметой настоящей весны в Оттаве.

Первый фестиваль прошел в 1953 году. По сей день из Голландии приходит по 20 тысяч луковиц ежегодно, и теперь в Оттаве растет больше тюльпанов, чем в любом другом городе Земли. В период цветения тюльпанов Оттава превращается в цветочную столицу мира, несмотря на то, что она является одной из самых холодных столиц. Посмотреть на цветение более 5 миллионов тюльпанов в страну приезжает ежегодно более 1,5 миллионов туристов.

Фестиваль Диксиленда в Дрездене – Германия

Фестиваль Диксиленда в Дрездене (International Dixieland Festival Dresden) – это международный фестиваль джазовой и блюзовой музыки, старейший джазовый фестиваль Европы и второй по величине фестиваль диксиленда в мире. Он проходит ежегодно, начиная с 1971 года, в середине мая и длится неделю.

В течении фестивальных дней проходит более 60 концертов на двух десятках сценических площадок города, а также множество импровизированных выступлений на разнообразнейших площадках – в концертных залах и на улицах, в кафе и барах, в парках и на площадях, на пароходах и даже в зоопарке. Уже традиционно стартует это красочное мероприятие на центральной площади Дрездена с выступления юных джазистов – воспитанников детских садов и учащихся начальных классов Дрездена. Затем свое мастерство демонстрируют взрослые исполнители. Все это сопровождается аплодисментами тысяч восторженных зрителей.

Завершающий аккорд Диксиленда – большой парад ансамблей-участников (Фото: de.wikipedia.org) Завершающий аккорд Диксиленда – большой парад ансамблей-участников (Фото: de.wikipedia.org) Каждый год Диксиленд дарит поклонникам изысканную музыкальную программу.

Кроме выступлений ведущих джазменов, в рамках фестиваля пройдут семинары, тематические музыкальные выставки-продажи. Также в насыщенную программу фестиваля включены детские и семейные концерты, фейерверки и мини-парады. Весь город поет и танцует под зажигательную музыку. По традиции часть представлений для публики бесплатная. Завершающий аккорд Диксиленда – общий финал и большой парад ансамблей-участников, которые закрывают фестиваль уже несколько лет и являются особо популярными пунктами программы джазового праздника.

Каннский кинофестиваль – Франция

Каннский кинофестиваль (Festival de Cannes) является наиболее престижным и широко освещаемым весенним событием в мире искусства кино. Успех фестиваля и его стремительное развитие сделали из фестиваля настоящий «город», в котором можно потеряться: 10 тысяч аккредитованных профессионалов, около 4 тысяч журналистов. На 10 дней в Каннах собираются звезды, профессионалы кино и любители большого экрана со всего мира.
Оперный фестиваль в Мюнхене - Германия

Оперный фестиваль в Мюнхене (Opernfestspiele) – уникальное событие культурной жизни не только Европы, но и всего мира, а сам город на юге Германии – считается одним из крупнейших центров мировой оперной культуры. Поэтому именно здесь для любителей изысканных развлечений ежегодно проводится Оперный фестиваль, который стартует в конце июня и длится примерно месяц. Главные события проходят в Национальном театре Баварии.

Этот фестиваль пользуется необычайной популярностью – ежегодно на его мероприятия продается более 80 тысяч билетов. Дополнительно, на установленном большом экране, на площади перед театром, еще 14 тысяч зрителей могут бесплатно увидеть представления. Художественное руководство фестивалем традиционно осуществляет музыкальный директор Баварской государственной Оперы. С 2006 года этот пост занимает Кент Нагано – знаменитый американский дирижер японского происхождения.

Репертуар фестиваля чрезвычайно разнообразен и нетривиален. В течение пяти недель местная публика и туристы со всего мира получают уникальную возможность посмотреть новые постановки, лучшие спектакли текущего и прошлых сезонов и фестивальные премьеры самых различных оперных жанров, с привлечением лучших музыкальных сил и исполнителей мирового уровня.

Венецианский международный кинофестиваль – Италия

Венецианский международный кинофестиваль (итал. Mostra Internazionale d’Arte Cinematografica) – один из старейших международных кинофестивалей и важное событие в мире кинематографа. Он проводится ежегодно осенью (чаще в августе-сентябре) на острове Лидо (Италия) и длится около двух недель.

Помимо конкурсной программы, фестивальный показ также состоит из следующих основных частей: Программа «Горизонты» (Orizzonti), где участвуют игровые и документальные фильмы, представляющие новые тенденции в развитии кинематографа; Конкурс короткометражных фильмов (Corto Cortissimo) – это конкурс игровых и анимационных короткометражек; Внеконкурсный показ, где демонстрируются наиболее выдающиеся мировые премьеры, вышедшие в текущем году; Секция независимого и параллельного кино; Международная неделя критики (Settimana Internazionale della Critica); Конкурс авторского кино (Giornate degli Autori). И, конечно же, в течение всего фестиваля проводится Кинорынок, где крупнейшие торговые компании предлагают прокатчикам со всего мира последние новинки кинопроизводства.

Праздник фонариков во Флоренции – Италия

Исторический праздник фонариков (Festa della Rificolona) проходит во Флоренции ежегодно 6–7 сентября. Эти числа соответствуют кануну дня рождения Богоматери. Праздник берет свое начало в 17 веке. Тогда у жителей окрестных городков и деревень было принято приезжать во Флоренцию ко дню рождения Девы Марии, которую в Италии всегда очень почитали.

Людям нравилось отмечать эту дату на флорентийской площади Благовещения, посвященной Богоматери. При этом крестьяне старались совместить приятное с полезным - не только принять участие в торжествах, но и выгодно продать свои товары. Поэтому канун рождения Девы Марии постепенно превратился в одну из важнейших городских ярмарок.

Флоренцию в эти дни наводняли толпы крестьянок, нарядившихся по случаю праздника в лучшие платья. Городские жители, считавшие, что селянки одевались не в меру пышно, называли их «фонариками» - Rificolona. В память о тех временах в наши дни в ночь с 6 на 7 сентября - после традиционной ярмарки - по городу проходит многолюдная процессия с красочными бумажными фонариками, в которых горят свечи. Шествие, возглавляемое кардиналом, начинается у базилики Санта-Кроче и заканчивается на площади Пьяцца Сантиссима-Аннуциата. По другой версии, традиция берет свое начало от триумфального входа войск Флоренции в Сиену. Это случилось в 1555 году. Воины-победители вошли в захваченный город, освещая себе дорогу светильниками, поднятыми на пиках.

Как бы то ни было, осенний праздник фонариков во Флоренции пользуется большой популярностью среди туристов. Говорят, в эти дни город-музей оживает и показывает гостям свое настоящее лицо.

Октоберфест – Германия

Октоберфест (Oktoberfest) - крупнейший в мире фестиваль пива. Он проходит в столице Баварии - Мюнхене, начинается во второй половине сентября и продолжается 16 дней.

По традиции, в день открытия, ровно в 12 часов, мэр города откупоривает бочку с пивом. Это символическое действие дает старт «пивному марафону». Затем по центральным улицам города начинает движение праздничная процессия. Во главе ее - «Munchner Kindi» - символ города - молоденькая девушка с большим колокольчиком в руке верхом на разукрашенной лошади. Она одета в монашескую одежду желто-черного цвета.

Все 16 дней распития пива сопровождаются насыщенной шоу-программой. Костюмированные парады, шествия стрелков, скачки, концерты сменяют друг друга. Близ пивных часто можно увидеть танцоров в традиционных баварских костюмах с кожаными штанами, отбивающих чечетку «шуплаттль» тяжелыми альпийскими ботинками. Также вас ждут со своими экскурсиями пивоварни города и музеи пива. О размахе праздника лучше всего говорят цифры статистики. За время фестиваля выпивается около 7 миллионов литров пива (с каждым годом этот объем увеличивается), съедается порядка 1,5 миллионов жареных цыплят и сосисок, 84 быка. Пиво, предоставляемое шестью пивоварнями Мюнхена, продается в 650 пивных местах. Дополнительно открывается 363 магазина с сувенирами. Посетителей развлекают 200 аттракционов и концертных площадок. Во время фестиваля Мюнхен посещают более 7 миллионов туристов со всех континентов земли. Сам праздник освящается в прямом эфире телеканалами различных стран мира. За все это пивной фестиваль «Октоберфест» был занесен в Книгу рекордов Гинесса как самый большой в мире праздник.

Праздник «Нового божоле» - Франция

Как обычно, в третий четверг ноября, ровно в полночь, на французскую землю приходит праздник «Нового божоле» - молодого вина, изготовленного в небольшом регионе к северу от Лиона. Праздник «Божоле нуво» (Beaujolais Nouveau) появился во Франции в середине 20 века и имел под собой чисто коммерческую основу. В принципе вино из винограда сорта «гамэ», который традиционно выращивают в Божоле, заметно уступает по качеству продукции виноделов Бургундии и Бордо.

Как обычно, старт празднованию дают виноделы из городка Божо. Держа в руках зажженные факелы из виноградной лозы, они торжественным шествием выходят на городскую площадь, где уже установлены бочки с молодым вином. Ровно в полночь выбиваются затычки, и хмельные струи «Божоле нуво» начинают очередное ежегодное странствие по Франции и всему миру. За несколько дней до третьего четверга ноября, из небольших деревень и городов региона Божоле, миллионы бутылок молодого вина начинают свой путь из Франции по странам и континентам, где его уже с нетерпеньем ждут в магазинах и кафе, ресторанах и клубах. Для их владельцев провести у себя праздник молодого вина - дело чести! Между производителями даже происходит соревнование, кто первым доставит свое вино в ту или иную часть света. Используется все: мотоциклы, грузовики, вертолеты, самолеты Конкорд, рикши.

Почти невозможно объяснить причины сумасшедшей популярности этого праздника в мире. В этом есть что-то мистическое… Независимо от часового пояса дегустация Beaujolais нового урожая начинается в третий четверг каждого ноября. Божоле нуво - это целый ритуал, большой языческий и народный праздник. Будучи универсальным, он приспосабливается к любой стране и вливается в любую культуру.

Отправить свою хорошую работу в базу знаний просто. Используйте форму, расположенную ниже

Студенты, аспиранты, молодые ученые, использующие базу знаний в своей учебе и работе, будут вам очень благодарны.

Размещено на http://www.allbest.ru/

В ведение

Феномен праздника - один из наиболее устойчивых элементов культурного континуума, "первичная форма человеческой культуры" (М. М. Бахтин). Однако праздник никогда не принадлежал какому-то одному синхронному срезу культуры, он всегда пронизывал этот срез по вертикали, приходя из прошлого и уходя в будущее. Бытование праздника определяется смысловым полем той культуры, в которой он существует. В праздничных типах жизнедеятельности, поведения и сознания оформляются и приобретают относительную самостоятельность социально-субъективные моменты жизни общества (праздник аккумулирует и преломляет философские, социальные искания эпохи, отражает меняющееся соотношение личности и общества и т. д.). Развитие культуры не только не снимает, но еще более актуализирует вопрос о смысле праздника.

Современная праздничная культура представляет причудливый симбиоз различных типов и жанров праздника. Праздничный текст произвольно составлен из наслоений различных семиотических систем: широко используются идеи и маскарадной, и карнавальной культур, и традиция ряженья, и т. п. Праздничная стихия сочетает в себе элементы как христианских (Рождество, Пасха и др.), так и дохристианских языческих праздников (Масленица, День Ив.Купалы), обломки "советских" обычаев и обрядов (1 мая, 7 ноября) и принципиально новые формы (кинофестивали, презентации, шоу и т. п.). Наряду с этим расширяются контакты с ранее незнакомыми обычаями и традициями, что нашло выражение в праздновании Татьяниного дня, Дня Св. Валентина, Хэллоуина, католического Рождества.

Разнообразие на рынке "праздничного предложения" свидетельствует о том, что праздник ищет новые механизмы для своей реализации и может рассматриваться как следующий этап его эволюции, а, следовательно, и как новая эра в его осмыслении.

Смысл праздника как основания и формы бытия

Феномен праздника представляет собой сложное и многогранное явление, которое нельзя толковать в виде простой механической суммы слагаемых. Здесь эти слагаемые пребывают во взаимодействии и тесно переплетены друг с другом. Проникнуть в сущность праздника и объяснить его роль в культуре и общественной жизни, руководствуясь каким-то одним принципом, невозможно. Вбирая в себя опыт культуры и искусства, праздник предстает как сложный синтез, по-своему использующий различные виды художественной деятельности.

Праздник не раз являлся предметом научного изучения. Опыт в этом накоплен немалый, но он распылен по различным отраслям знаний: этнографии, фольклористике, искусствоведению, социологии, теории культуры, а также в опыте творческих работников - режиссеров массовых театрализованных зрелищ, театроведов, дизайнеров и т. д. Однако полных и исчерпывающих ответов на такие основополагающие вопросы, как сущность праздника, его место и роль в развитии культуры и искусства, его связь с другими сторонами общественной жизни - пока нет. Поэтому потребность в теоретических работах о празднике актуальна и сегодня.

Исследовательский интерес к феномену праздника возникает в отечественной науке в ЗО-е годы XIX века. Первым сформулировал теоретическое определение праздника и сумел охарактеризовать некоторые его существенные моменты И. М. Снегирев. Его труд "Русские простонародные праздники и суеверные обряды" (1837) содержит сравнительно точные и весьма яркие характеристики народных праздников, а также изложение их эстетической и социологической проблематики. Заслугой Снегирева является также то, что он связывал праздник не с одним из видов трудовой деятельности, не с одной из сторон духовного мира людей, а с народным миропониманием и жизнью в целом.

Работу в этом направлении (условно обозначим его как эмпирико-описательное) продолжили А. П. Сахаров, А. В. Терещенко и другие. Ими были созданы многотомные труды о русских праздниках, но общей теории праздника в них не выявляется. Слабой стороной этих работ является неглубокий философский уровень, приоритет эмпирического начала, описательность, а сильной - подробность, богатый фактический материал, наглядность, тщательность изучения отдельных празднеств. Снегирев и его последователи впервые обратили внимание на существенное отношение праздников к свободному времени и времени вообще. Праздничные дни, названные именами святых или событиями церковного календаря, истолковывались ими как обозначение периодов времяисчисления в соответствии с теми календарными циклами, которые заложены в самой природе, в смене времен года. С этим связана предпринятая Снегиревым попытка периодизации типов праздника по сезонам, что легло впоследствии в основу цикловой концепции праздника. Создание общей теории праздника было впервые предпринято группой ученых, представлявших мифологическое направление в фольклористике. В эту группу входили А. Н. Афанасьев, Ф. И. Буслаев, А. А. Потебня. Сторонники мифологического направления на базе "солярной" концепции пытались по-своему типологизировать празднества в соответствии с теоретическим предположением о взгляде людей на природу как борьбу лета и зимы. По этой типологии своеобразие народных праздников и праздничной обрядности подчиняется делению года на летний и зимний циклы, причем весна предстает преддверием лета, а осень - зимы. Порядок праздников в продолжение года протекает в виде восходящей кривой от Рождества к Ивану Купале и нисходящей - от Ивана Купалы к Рождеству. Эти кривые образуют не четырех, как полагал Снегирев, а двуцикловой праздничный календарь года, в котором опорными пунктами являются летний и зимний солнцевороты. Этим самым сторонники мифологического направления признавали определенную миросозерцательную самостоятельность праздника как явления духовной культуры, его относительную независимость от процесса труда. Они зафиксировали не просто связь этого явления с жизнью природы, но и указали на привязанность праздничных дней к переломным, кризисным моментам природы.

Представители последующего направления в фольклористике, так называемой школы заимствования, которую представляли Е. В. Аничков, А. Н. Веселовский, В. Ф. Миллер вывели изучение русских народных празднеств из рамок национальной замкнутости, показали сходство античных, византийских, славянских и румынских обрядово-зрелищных форм. Из этого сходства сделаны не совсем верные выводы. Так, Веселовский полагал, что русские святки не что иное, как римские сатурналии, перешедшие через мифы к скоморохам и переданные через их посредство из Византии румынам и русским. Сторонники данной школы также акцентировали внимание на самых общих, в основном эстетико-культурных особенностях традиционного праздника, высказав по этому поводу ряд интересных идей и наблюдений.

В полемике с разного рода мифологическими концепциями оформилась так называемая "трудовая" теория праздника, характерная для советской этнографической науки. В ее основе лежит общественно-трудовая деятельность человека, рассматриваемая как основной и единственный источник праздника, его календаря и обрядовых форм. Приверженцем этой теории является В. И. Чичеров, для которого связь праздника с трудом является определяющей. В труде "Зимний период русского земледельческого календаря XVI - XIX вв." автор анализирует многие содержательные аспекты русского аграрного праздника. Слабым местом этой концепции является то, что все остальные типы празднеств оказываются за пределами данной теории.

Разновидностью "трудовой" теории является концепция В. Я. Проппа, согласно которой: 1) в основе народных праздников лежит мифология; 2) обрядово-зрелищным формам праздника свойственно магическое содержание; 3) праздничные обряды, развлечения и игры - это своего рода модель повседневного крестьянского труда, праздник является своеобразным продолжением труда, вольным повторением сложившихся в труде навыков, обычаев, отношений.

"Трудовая" теория праздника во многом сходна с рекреативной концепцией, которая объясняет происхождение, календарь и содержание праздников как чередование ритмов труда и отдыха, как ответ на потребность в отдыхе (Н. О. Мизов, С. Т. Токарев).

Концептуально наиболее четко на сегодняшний день представлена теория М. М. Бахтина, изложенная в книге "Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса". Согласно этой теории, праздник не просто дублирует труд, подводя итоги трудового цикла и подготавливая участников праздника к новой фазе трудовой жизни, но и что особенно важно, постоянно провозглашает народный идеал жизни, с которым он связан изначально. Праздник, по Бахтину, не просто художественное воспроизведение или отражение жизни, а сама жизнь, оформленная игровым способом и, следовательно, связанная с человеческой культурой. Но праздник представляет и воплощает ее совсем иначе, чем это делает труд, производящий материальные вещи, или художественная деятельность, ориентированная на создание произведений искусства. Не отрицая связи праздника ни с трудовой деятельностью, ни с искусством, данная концепция направляет внимание на особую социально-художественную специфику этого феномена, находящегося на границе искусства и реальной действительности. Бахтин дает также образец конкретно-исторического толкования карнавала как праздника: во-первых, как проявления двумирности средневековой жизни (официальной и народной); во-вторых, как "второй жизни народа", как ситуации снятия запретов, временного выхода за пределы обычного строя жизни; в-третьих, как особого идеально-реального типа общения между людьми; в-четвертых, как момента временной, но от этого не менее значимой победы "смеха и материально-телесного низа"; в-пятых, "неофициальной народной правды" над официальной высокой возвышенной, но сверхкорыстной и односторонней идеей "верха". Бахтин по сути заложил основу для рассмотрения праздника как культурологического явления, выделил наиболее устойчивые признаки и категории этого многоликого феномена ("праздничное время", "праздничное пространство", "праздничное мироощущение", "праздничная свобода", "праздничный смех").

Этимологически само слово "праздник" заимствовано из церковнославянского и восходит к древнерусскому "порожънь", что означает "порожний, то есть свободный, незанятый, иными словами праздный"

У В. И. Даля этимологический ряд выглядит следующим образом: "праздный, о месте, просторе, незанятый, пустопорожний; праздновать, быть праздным, или не делать, не работать". Сам праздник Даль трактует как "день посвященный отдыху, не деловой, не работный, противоположное будень, день празднуемый по уставу церкви или же по случаю, относящемуся до местности, до лица"

Таким образом, слово "праздник" означает определенный период времени, когда не занимаются делами. Оно характеризует такое свободное время, когда что-то отмечают, к примеру, определенное событие, которое необходимо выделить из потока других событий. Последнее достигается в праздничном обряде, ритуале, т. е. в определенном символическом действии.

В русской науке такое толкование праздника восходит к Снегиреву. "Само слово праздник, - писал он, - выражает упразднение, свободу от будничных трудов, соединенную с весельем и радостью. Праздник есть свободное время, обряд - знаменательное действие, принятый способ совершения торжественных действий; последний содержится в первом"

Основные функции праздника в системе культуры

Глубокая внутренняя противоречивость праздника находит свое отражение также в том, что он выполняет в социокультурной системе две важнейшие, противоречащие друг другу и в то же время теснейшим образом взаимосвязанные функции: ритуально-партисипативную (в которой проявляются социально-интегративные потенции праздника) и ритуально-смеховую (в которой находит свое отражение игровое, гротескно-смеховое начало праздничной культуры). Различные виды праздников в разные эпохи в тех или иных культурах характеризуются различным соотношением выделенных функций: преобладание той или другой определяет историческое «лицо» праздника.

В принципе праздники могут быть классифицированы по различным признакам. В основу их классификации в данном спецкурсе положен функциональный критерий, а именно - соотношение между ритуально-партисипативной и ритуально-смеховой функциями. Преобладание той или иной определяет принадлежность к партисипативному или ритуально-смеховому типу. Классический пример праздников первого типа - религиозные, начиная от празднования Нового года в древнем Вавилоне до христианского Рождества, второго - карнавал: от римских сатурналий до латиноамериканского карнавала.

Отличительная черта партисипативных праздников - преобладание настроения, которое может быть охарактеризовано как «прочувствованная серьезность». Такого рода психологический настрой обусловлен чувством приобщения к высшим ценностям, сопричастности ритмам космоса. Подобное переживание связано с глубокой радостью, однако, это особая «священная» радость, отнюдь не развлечение. Хотя момент развлечения наличествует и здесь, не он определяет основную тональность праздника.

В силу самого своего характера партисипативный тип, как правило, в гораздо большей мере институциолизирован, в то время как в ритуально-смеховой разновидности значительно ярче проявляется та черта праздничной культуры, которая связана с «переворачиванием» устоявшегося порядка, временным нарушением принятых норм, свободой от господствующих ценностей.

Следует особо подчеркнуть, что речь идет именно о преобладании одной из функций: праздников, целиком сводящихся либо к ритуально-партисипативному, либо к ритуально-смеховому началу, почти не встречается. Как правило, даже при доминировании одной из сторон вторая все-таки продолжает присутствовать. При этом ритуально-смеховая и ритуально-партисипативная функции могут быть либо сближены, либо разведены, либо могут противостоять друг другу в рамках той или иной разновидности праздничной культуры.

Праздник и смех

При всей значимости иных составляющих данной культуры следует все же подчеркнуть, что совершенно особую, ключевую роль в ней играет такое культурно-психологическое явление, как смех. Это прямо обусловлено тем обстоятельством, что «зона смеха» в человеческом сообществе становится зоной контакта. Тут объединяется противоречащее и несовместимое, оживает как связь» (М. Бахтин). Как показывает опыт истории, смех является одним из решающих факторов, способствующих преодолению громадных зачастую духовных дистанций между первоначально чуждыми друг другу цивилизационными традициями. Причем наиболее велика роль смеха в той разновидности праздника, которая характеризуется доминантой ритуально-смеховой функции - в карнавале. Названное обстоятельство обусловливает весьма существенное значение праздника вообще и карнавала в особенности в мировом диалоге культур.

Праздник и традиция

Функции праздника как интегратора и стабилизатора общественной системы непосредственно связаны с тем обстоятельством, что он является важнейшим элементом механизма традиции, играет огромную роль в деле сохранения и передачи от поколения к поколению социально значимой информации относительно главных ценностных ориентаций и норм поведения. В силу этого праздник всегда выступает как чрезвычайно важный фактор социализации: именно через участие в праздничных церемониях и обрядах во всех культурах происходит первичное приобщение к принятым в том или ином обществе нормам и ценностям.

Специфика соотношения социального и индивидуального в праздничной культуре

Праздник как особое состояние культурной системы характеризуется вполне определенным соотношением между личностью и обществом, индивидом и коллективом: социальное начало в празднике довлеет над индивидуальным. Многие виды человеческой деятельности можно с успехом осуществлять в одиночестве, но праздновать - никогда. Как писал, выражая общую точку зрения исследователей данного феномена, К. Жигульский, «праздник и празднования… всегда требуют присутствия, участия других людей, являются совместным действием, общим переживанием»

Праздник как социально-эстетическое явление

Праздник повсюду выполняет еще и специфическую социально-эстетическую функцию. «В сфере праздника зарождается эстетическое сознание с его умением ценить красивое и культивировать воображение, а также ряд других способностей, в том числе способность радоваться и смеяться, которые объективируют себя поначалу в синкретических действованиях, где танец, музыка, драматическая игра, спортивное состязание и т.п. спаяны друг с другом и еще не претендуют на самостоятельное значение - в качестве видов искусства». (А.И. Мазаев). Но и впоследствии, выделившись из первоначально нерасчлененного синкретического целого, различные виды искусства продолжают оказывать воздействие на праздник и сами, в свою очередь, испытывают влияние праздничной стихии.

Основные стадии исторической эволюции « праздничной » культуры . Способы моделирования времени и этапы эволюции « праздничной » культуры

Праздник присущ всем человеческим общностям - от первобытных до современных. Вместе с тем в развитии феномена праздника можно проследить определенную стадиальность. Есть основания говорить о той или иной степени развития праздничной культуры на различных этапах общественной эволюции. Так, «о появлении вполне определенных, приуроченных к точным датам праздников мы можем говорить только начиная с возникновения высоких культур», однако они «содержат в себе все элементы развлечений и увеселений, которые возникли стихийно еще в недрах первобытного общества…» (Ю. Липс).

Можно выделить две исторические макростадии в развитии праздника как особого культурного явления в зависимости от того, какой тип исторического времени воспроизводил и моделировал праздник.

Циклическая модель исторического времени - основа праздника на первой, самой длительной стадии его эволюции. Эта ситуация полностью соответствовала господству циклической формы социального движения в подавляющем большинстве традиционных обществ. Праздничную культуру на этом этапе целиком определяет биокосмическая цикличность. Все праздники, начиная от первобытности и вплоть до возникновения религии ветхозаветных пророков Палестины, структурировались по одной и той же схеме, характерной для мифологического типа сознания и отношения к миру. Содержание и суть праздника состояли в приобщении к сакральному времени мифа, времени первотворения, «первопредметов и перводействий» (когда богами или культурными героями творились вселенная и все ее составляющие. Это время - за пределами «обычного» времени человеческой жизни, фактически вне реального времени человеческой истории.

Совершенно новый тип праздничного сознания начал формироваться в древней Палестине и окончательно сложился с появлением на исторической арене христианства. Идея циклического времени была превзойдена, появилось представление о том, что время имело начало, и будет иметь конец, то есть, иными словами, возникла модель линейного времени. В христианстве эта модель оказалась теснейшим образом связана с идеей Боговоплощения. Исходя из того, что Бог воплотился, «принял исторически обусловленное человеческое существование… христианство по сравнению с другими религиями внесло новое содержание в понятие и само познание литургического времени, утверждая историчность личности Христа». Для верующего христианская «литургия разворачивается в некоем историческом времени, освященном воплощением Сына Божьего»

Возникновение на базе христианского типа сознания в процессе секуляризации в ХVIII-ХIХ вв. феномена светского праздника, не связанного непосредственно с церковным календарем и институтом церкви. Революционный праздник - особая разновидность светского праздника.

Праздник на современном этапе исторического развития

Формирование представлений об историческом времени с собственной, отличной от природы динамикой и ритмом, приведя к возникновению нового измерения праздничной культуры, отнюдь не привело к исчезновению того типа праздника, который был связан с биокосмической цикличностью: этот тип (прежде всего праздники, имеющие отношение к смене времен года) продолжал существовать и в дальнейшем - вплоть до наших дней.

Современная стадия развития праздника повсюду в мире характеризуется противоречивым сосуществованием его разновидностей, основанных соответственно на циклической и линейной моделях времени. Содержание первой детерминировано природно-космическими ритмами, определяющими жизнь тех человеческих сообществ, в которых значительную роль играет наследие архаики. Линейное же историческое время - это время христианских и современных светских праздников.

Изменение характера соотношения ритуально-партисипативной и ритуально-смеховой функций праздника по мере его исторической эволюции

Разные исторические стадии развития праздничной культуры характеризуются различным соотношением ритуально-смеховой и ритуально-партисипативной функций. В архаических культурах они максимально разведены, почти абсолютно преобладает «священная серьезность», поскольку любой архаический праздник воспроизводит сакральное время первотворения и тем самым является, прежде всего, актом партисипации к священному порядку мироздания (что, впрочем, не исключает и ритуального смеха как обязательного, пусть и не главного в данном случае элемента праздника). По мере исторической эволюции наблюдалась тенденция постепенного сближения ритуально-партисипативного и ритуально-смехового начал, которая достигает максимума в светских, в особенности революционных праздниках нового и новейшего времени.

Хотя праздник как особый культурный феномен в целом характеризуется преобладанием социального начала над индивидуальным, с наступлением «модерн-эпохи начинает наблюдаться новая универсальная тенденция: «раздвоение некогда единой праздничной культуры», которое характеризуется включением в содержание данной культуры «личного, индивидуалистического начала, ранее ей не свойственных, и в то же время утратой всенародной праздничности, распадом целостной чувственности». Своим результатом этот длительный процесс «имеет… на сегодняшний день, во-первых, полное огосударствление праздника, превращение его в официально-парадное торжество, и, во-вторых, обытовление праздника, или интимизацию его, что означает уход этой формы культуры в другую крайность, в сферу домашнего или интимно-группового быта» (А.И. Мазаев). Как заметил Ж. Дювинью, одни из наиболее известных французских авторов, писавших о феномене праздника, технические новинки 80-х гг. ХХ века, особенно видео, во многом способствовали увеличению значения «интимно-бытовой» сферы в праздничной культуре.

Нужно, однако, подчеркнуть, что процесс «раздвоения» праздника получил полное развитие лишь на Западе. Ни в одном из иных цивилизационных ареалов ни о полном огосударствлении, ни, тем более, о полной интимизации в сфере праздничной культуры говорить не приходится, хотя обе тенденции прослеживаются повсюду с той или иной степенью четкости.

Особенности праздника в различных типах цивилизаций. « Праздничная » культура в « классических » и в « пограничных » цивилизациях . Цивилизации « классического » и « пограничного » типа: критерии различения

«Праздничная» культура существенно отличается в различных типах цивилизаций. В принципе цивилизации могут быть классифицированы по самым различным основаниям. В основе типологии цивилизаций, применяемой в данном спецкурсе - критерий соотношения принципов (начал) единства и многообразия.

Все цивилизации в той или иной мере неоднородны, состоят из самых разных элементов (культурных, этнических, языковых и т.п.) и вместе с тем любая из них являет собой целостность, единую при всем многообразии ее составляющих. Но соотношение единства и многообразия, гомогенности и гетерогенности коренным образом отличается в великих цивилизациях Востока и Запада, которые условно можно обозначить как «классические», и в цивилизационных общностях «пограничного» типа. Облик первых определяет начало целостности, Единое. Сюда относятся такие, возникшие на базе мировых религий социокультурные макрообщности («субэкумены» по определению Г.С. Померанца), как западно-христианская, южно-азиатская индо-буддийская, восточноазиатская конфуцианско-буддийская, исламская. Субэкумены имеют цельное основание - относительно монолитный религиозно-ценностный «фундамент». Подобная цельность духовной основы не означает единообразия: она может быть представлена различными многочисленными религиозными и мировоззренческими традициями. Однако в рамках каждой из субэкумен принадлежащие к ней многообразные традиции едины в подходе к решению ключевых проблем человеческого существования.

Специфику «пограничных» цивилизаций, в отличие от «классических», определяет доминанта многообразия, которое преобладает над единством. Последнее, впрочем, тоже вполне реально. Тем не менее, цельная относительно монолитная духовная основа в этом случае отсутствует, религиозно-цивилизационный фундамент состоит из нескольких качественно различных частей, связь между которыми крайне слаба либо вообще отсутствует. Вследствие этого вся цивилизационная конструкция крайне неустойчива. К числу цивилизаций «пограничного» типа исторически относились эллинистическая и византийская. Из реально существующих по сей день к такого рода цивилизационным общностям относятся иберо-европейская1, балканская, российско-евразийская и латино-американская.

Преобладание многообразия над единством непосредственно обусловлено тем, что реальность «пограничных» цивилизаций - это реальность постоянного и крайне противоречивого взаимодействия качественно различных традиций и разделенных герменевтическими барьерами разностадиальных пластов исторического бытия народа. В этом случае не какая-то одна «Большая Идея» (которая может быть представлена во множестве вариантов), пронизывающая собой все, цементирующая многообразие составляющих цивилизацию элементов (этнических, культурных, языковых), а само взаимодействие разнородных начал выступает в качестве архетипа, лежащего в основе социокультурной системы. Архетип такого рода предстает в данном случае не как результат взаимодействия, ставший его инвариантным фактором, «отлитый» в определенные устойчивые символические формы, а как процесс взаимодействия.

Основные проявления специфики цивилизационного строя в праздничной культуре « классических » и « пограничных » цивилизаций

В «классических» цивилизациях исторический облик праздника определяет то самое начало единства, та самая «Большая Идея», которая пронизывает всю цивилизационную систему. В цивилизациях «пограничного» типа праздник, как и все сферы «пограничной» реальности, являет собой сложнейший узел взаимодействия разнородных традиций. В нем представлены все три основные разновидности подобного взаимодействия: противостояние, симбиоз и синтез культур. Примеры (см.: Я.Г. Шемякин. Европа и Латинская Америка: взаимодействие цивилизаций в контексте всемирной истории М., Наука, 2001).

Для «пограничных» и «классических» цивилизаций характерно принципиально различное соотношение систем взаимодействия (являющихся подсистемами цивилизационной макросистемы) «мирское-сакральное», «человек - природа», «индивид - социум», «традиция - инновация». В цивилизационном «пограничье» отсутствие монолитного духовно-ценностного фундамента неизбежно дает больший, чем в «классических» цивилизациях простор природным стихиям (как внутри, так и вне человека и общества). Наиболее яркой иллюстрацией здесь может служить буйство витальной стихии латиноамериканского праздника, прежде всего карнавала, являющего собой подлинный «праздник инстинктов» (А. Лундквист).

Со специфической ролью природного фактора в цивилизационных системах «пограничного» типа прямо связано то обстоятельство, что такого рода системы являют собой «воплощенное беспокойство границы» (Гегель) не только между различными по характеру цивилизационными традициями, но и между цивилизацией как особым способом человеческого бытия и варварством. Здесь налицо прямая параллель между феноменами цивилизационной «пограничности» и праздника в той его исторической ипостаси, в которой он предстает как «нырок в хаос» (О. Пас), являет собой период временного отказа от основ существующего социального порядка. Однако, если в условиях «классических» цивилизаций подобного рода временный беспорядок выступает как средство укрепления и обновления порядка, существующей нормативности, системы ценностей, т.е. того Единого, что цементирует фундамент цивилизации, то в цивилизационном «пограничье» ситуация иная.

Гораздо более значительная (по сравнению с «классическими» цивилизациями) роль хаоса в функционировании «пограничных» цивилизационных систем. «Пограничная» реальность как «хаокосмос» (В.Н. Ильин). В условиях «пограничных» цивилизаций в феномене праздника особенно сильно проявляется общая черта данного цивилизационного типа - постоянное балансирование на грани варварства. Причем праздник выступает как одна из основных форм, в рамках которых осуществляется подобное балансирование.

Прямое следствие наличия у каждой «классической» цивилизации единой религиозно-ценностной основы - онтологическое равновесие, благодаря которому на первый план в системе ценностей выдвигается идея меры. С особой силой эта тенденция проявилась в рамках того направления цивилизационного развития, которое представлено линией «античность - Европа». С понятием меры в западной традиции неразрывно связаны представления о норме, в которой воплощаются законы (управляющие, как миром природы, так и человеческим миром), а также о гармонии, возможной лишь в случае реализации принципов меры и нормы.

В «пограничных» цивилизациях доминирует совершенно иной подход к проблеме меры (и, соответственно, к понятиям нормы и гармонии), обусловленный отсутствием онтологического равновесия, которое, в свою очередь, обусловлено отсутствием монолитного религиозно-ценностного фундамента. В основе духовного строя «пограничных» общностей лежит идея постоянного перехода через грань меры как способа бытия, выхода за поставленные человеку пределы, представление о реальности «пограничной» цивилизации как о чем-то принципиально противоположном норме.

Поскольку праздник - это всегда выход за пределы существующих норм, и в данном случае налицо прямая структурная параллель между феноменами праздника и цивилизационной «пограничности».

Заключение

праздник культура смех традиция

Изучение традиций разных стран позволяет глубже понять и изучить условия жизни людей, их социальный статус, историческое прошлое страны в целом и ее отдельных регионов.

Нация становится более дружной, не смотря на различие в религии. В некоторых случаях происходит обмен культурной информацией, когда в культуру одной страны проникает культура другой страны, заимствуется какой либо праздник и приобретает видоизмененные черты и традиции празднования.

Список используемой литературы

1. Пинягин Ю.Н. Великобритания: история, культура, образ жизни. - Пермь: Изд-во Перм. Ун-та, 1996. - 296.

2. Сатинова В.М. Читаем и говорим о Британии и британцах. Мн.: Выш. шк., 1997. - 255 с.

3. Традиции, обычаи и привычки. М.: ИНФРА-М, 2001. - 127 с.

4. Нестерова Н.М. Страноведение: Великобритания. - Ростов н/Д.: Феникс, 2005. - 368 с.

5. Михайлов Н.Н. Михайлов Н.М. Лингво-страноведение США - М.: Изадательский центр «Академия», 2008. - 228 с.

6. Константин Васильев История Великобритании: самое необходимое. Изд. Авалон, Азбука-классика, 2004 (мягк. обл., 128 с.)

7. Радовель В.А. Страноведение: США Феникс, 2008, 313 с.

8. Леонович О.А. Страноведение Великобритания: Учебное пособие для вузов Изд. 2-е, испр., доп./3-е - КД Университет, 2005, 256 с.

9. Голицинский Ю.Б. Великобритания - Каро, 2007 - 480 с.

10. Петрухина М.А. США - история и современность: учебное пособие по страноведению. - Хранитель, 2008, 480 с.

11. М. Бахтин Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и ренессанса Языки славянских культур 2008 г. 752 с.

Размещено на Allbest.ru

Подобные документы

Возникновение и традиции праздника "День Победы". Развитие Праздника Победы в годы Советской власти на территории Беларуси. Общенациональные и территориальные компоненты праздника постсоветского периода. Традиции и новации в праздновании Дня Победы.

курсовая работа , добавлен 07.01.2013


История возникновения праздника. Описание возникновения, становления и развития праздника 1 мая, его корни и предпосылки возникновения. Языческие корни праздника весны. Обычаи древней Италии. Поклонение богине Майе, покровительнице земли и плодородия.

реферат , добавлен 29.11.2008


История возникновения и происхождения праздника. Социальное значение Нового года. Ритуалы и традиции его проведения в советское время. Современное положение праздника для Республики Беларусь. Сценарий и практические рекомендации по его организации.

дипломная работа , добавлен 13.05.2015


Изучение происхождения Красной горки, истоки формирования традиций данного праздника. Выявление функций и знаковой системы. Восстановление обрядов и обычаев, возможность возрождения исследуемого праздника, его правила и основные принципы проведения.

реферат , добавлен 17.04.2015


История государственного праздника "День России", его особенности. Связь прошлого и будущего родной страны, идея независимости Отчизны. Декоративно-художественное оформление праздника. Замысел музыкального оформления театрализованного представления.

практическая работа , добавлен 26.06.2013


Общее понятие и исторические корни праздника как феномена духовной культуры. Раскрытие специфики театрализованного массового праздника, его сущность и функции. Инновационные технологии организации театрализованных массовых праздников в Тюменской области.

курсовая работа , добавлен 23.01.2014


История появления праздника для выпускников "Алые паруса" в Санкт-Петербурге, особенности его проведения и основная идея. Анализ существующих недостатков организации праздника. Этапы и пути решения проблем данного мероприятия, его значение для города.

курсовая работа , добавлен 26.05.2013


Смысл и история, традиции и обряды Масленицы. Рассмотрение особенностей постановки народного праздника. Драматургия и режиссура обрядового театрализованного действа. Исследование методических рекомендаций проведения праздника "Широкая Масленица".

курсовая работа , добавлен 21.06.2014


Испанский фестиваль. Описание возникновения, становления и развития праздника Томатины, его корни и предпосылки возникновения. история и истоки праздника. Традиции праздника. Предпосылки официального празднования Томатины и проблемные аспекты праздника.

реферат , добавлен 29.11.2008


Анализ технологии постановки массовых культурно-досуговых мероприятий. Изучение процесса их подготовки и материального обеспечения. Раскрытие функций и особенностей организации массовых досуговых мероприятий на примере народного праздника "Масленица".

Праздник как явление духовной жизни, как фактор семейной, дружеской, профессиональной, религиозной и социальной интеграции, как форма выражения национально-культурных традиций веками привлекал внимание специалистов в области истории, этнографии, философии, религиоведения, социальной психологии, искусствознания, режиссуры, педагогики и других направлений гуманитарного знания. Научная литература сформировала достаточно огромную определительную базу этого феномена культуры.

Первоначальное название праздника в древнееврейском языке было «хаг» от глагола «хагаг» - танцевать. Специалисты связывают его происхождение с праздничной церемонией, совершаемой в плясовом ритме вокруг алтаря. Последующее древнееврейское название праздника звучало «мо эд» - урочный час; лишь позднее установилось и вошло в канонические книги иудаизма употребляемое и ныне название праздника «йом-тов».

В латинском языке для нас важны два термина: «feriae», который в классических текстах обычно встречается в форме множественного числа и означает праздничные дни, дни отдыха, каникулы, а также «festum» - праздник, торжество, праздничный день. Современные лингвисты термин «feriare» выводят от слова «fanum», означающего освященное место, а термин «festum» от санскритского корня «бхас» - блестеть. Предполагается, что этот термин связан с обычаем устраивать торжественный прием в праздничные дни.

Из народной латыни от слова «festa», являющегося сокращением термина «festa dies», произошел в свою очередь французский термин «fete». В современном французском языке это слово имеет три значения: особый день, посвященный культу религиозных церемоний, которые в этот день совершаются; публичные развлечения, устраиваемые по какому-либо чрезвычайному поводу, вовсе не имеющие религиозного характера, например национальные праздники; удовольствия, житейские радости, счастье .

В «Социологическом словаре», выпущенном в ФРГ в конце 60-х годов XX века, празднику соответствует два термина - «Fest» (собственно праздник) и «Feier» (торжество). «Новый лексикон», изданный в Германии в 1969 г., дает такое определение праздника - это изъятые из повседневности, учрежденные, согласно правилам, общественные события торжественного характера в свободное от работы время, первоначально тесно связанные с культом; часть и выражение организованной и институциализированной жизни общества, классов, групп и слоев, зависящей от способа производства» .

Во французском «Словаре гуманитарных наук» (1972 г.) дается следующее истолкование термина «праздник»: «Момент социокультурной динамики, когда сообщество развлекательным (игровым) способом подтверждает свойственные ему общественные и культурные отношения. Праздник - это главным образом символическая игра, которая реориентирует практику в направлении мифа, придающего ей смысл. Праздник ценен постольку, поскольку для группы имеют ценность, применяемая в этом случае символика и вызванный ею миф .

Рассмотрим определение праздника в толковых словарях.

Энциклопедический словарь русского библиографического общества «Гаранат» (1897 г.) дает определение только в связи с религиозными мотивами . Ф.А. Брокгауз и А.И. Ефрон уже различали религиозные и светские праздники (1898 г.) . У В.И. Даля этимологический ряд выглядит следующим образом: «праздный, о месте, просторе, незанятый, пустопорожний; праздновать, быть праздным, или не делать, не работать». Сам праздник Даль трактует как «день, посвященный отдыху, не деловой, не работный, противоположное будням, день празднуемый по уставу церкви или же по случаю, относящемуся до местности, до лица» . А.В. Семенов считает, что этимологически само слово «праздник» заимствовано из исконно древнеславянского «праздь», означающего безделье, отдых. Но в современном языке смысловое значение понятия «праздник» отделилось от понятия «праздный», которое многие авторы толкуют как бесцельный, бессодержательный. Таким образом, слово «праздник» означает определенный период времени, когда не занимаются делами. Оно характеризует такое свободное время, когда что-то отмечают, к примеру, определенное событие, которое необходимо выделить из потока других событий .

СИ. Ожегов и Н.Ю. Шведова гораздо шире понимают функционирование праздников, однако и они связывают праздники с определенными днями . Л.В. Успенский в этимологическом словаре «Почему не иначе» определяет праздник в соответствии со старославянским «праздный» в значении порожний, «пустой» от работ, ничем не заполненный, кроме отдыха. Энциклопедия «Мифы народов мира» - как временный отрезок, обладающий особой связью со сферой сакрального, предполагающий максимальную причастность к этой сфере всех участвующих в празднике и отмечаемый как некое институциализированное действо» .

В русской науке такое толкование праздника восходит к Снегиреву. «Само слово праздник, - писал он, - выражает упразднение, свободу от будничных трудов, соединенную с весельем и радостью. Праздник есть свободное время, обряд - знаменательное действие, принятый способ совершения торжественных действий. Праздник есть антитеза будней с их трудом и заботами; это проявление особой, празднично - свободной жизни, отличной от жизни будничной, каждодневной...» .

М.М. Бахтин (1965 г.) дает наиболее емкое понятие праздника. «Празднество (всякое) - это очень важная первичная форма человеческой культуры. Ее нельзя вывести и объяснить из практических условий и целей общественного труда или еще более вульгарная форма объяснения - из биологической (физиологической) потребности в периодическом отдыхе. Празднество всегда имело существенное и глубокое смысловое миросозерцательное содержание» . Д.М. Генкин говорит о том, что «Праздник - это гибкая педагогическая система, позволяющая наблюдать процесс педагогического воздействия» . Л.С. Лаптева: «Праздник - это традиционная народная форма отдыха; это удовлетворение естественной для человека потребности в массовом общении, причем в обстановке, отличительной чертой которой является мажорность; это вид народного творчества, в котором перекликаются и сочетаются в новом художественном и смысловом качестве все виды и жанры искусства» . А.И. Мазаев: «Праздник есть свободная жизнедеятельность, протекающая в чувственно-обозримых границах места и времени и посредством живого контакта людей, собравшихся добровольно» .

По мнению известного польского исследователя праздника как социального института К. Жигульского (1985 г.): «...праздник всегда организуется вокруг определенной ценности, добра, лишь выраженных с помощью символа, а иногда - с помощью игры или мифа, но, тем не менее, с ними не тождественного» . Двойственную природу праздника также подчеркивает в своем определении исследователь, русской традиционной культуры А.Ф. Некрылова: «Праздник - социальное и культурное явление, в нем соединены две тенденции: возврата, неподвижности и обновления, динамики. В этом его исконная связь с традицией. Утверждая социальные порядки, нормы, художественные и нравственные идеалы, праздник тем самым приобщает общество к традиции» . А.В. Бенифанд: «Праздник связан с обществом в целом, с его социальными, политическими и духовными процессами... Типу способа производства в обществе соответствует определенный исторический тип праздника. Смена типа праздника определяется сменой способа производства» . Л.Н. Лазарева (2003 г.): «Праздник - это духовно-практическая деятельность, опирающаяся на систему ценностей, апробированных межпоколенным общением людей и протекающая в сакральном времени и пространстве, свободно, в соответствии с регламентом праздничного кодекса» .

Таким образом, можно констатировать, что праздник - это многогранное общественное явление, отражающее жизнь каждого человека и общества в целом. Для каждого человека праздник связан с особым праздничным состоянием, которое побуждает его к участию в том или ином действии. Ощущение праздничности - это ощущение радости, бодрости, приподнятости духа.

Праздники всегда связаны с переломными, этапными моментами в жизни природы, общества, человека. Чем значительнее событие, лежащее в основе праздника, тем больше потребности у человека ощутить свою причастность к нему, выразить свое отношение, объединить свои чувства с чувствами других людей, своего народа.

Любой праздник - это социальное явление, это своеобразная, специфическая жизнедеятельность людей, призванная обеспечивать в широком смысле одно из направлений развития культуры. Праздники - это не бесполезное времяпрепровождение, как считают многие обыватели, а самобытная форма культурного развития. Всеобщность праздников, начиная с эпохи каменного века, позволяет считать их постоянным элементом человеческой культуры, а их соблюдение является одной из основных форм коллективного поведения людей. Так было на протяжении всей истории. Праздник - явление всеобщее и постоянное именно в социально-культурной жизни народа, так как он возникает только там, где существуют духовные связи между людьми, и, порожденный ими, в свою очередь укрепляет эти связи, демонстрируя свои общечеловеческие социально-культурные качества.

Проходят года, столетия, но роль русского народного праздника и по сей день занимает огромное значение в жизни народа. Все исконно старинное, русское переходит через рубежи столетий и остается в богатой копилке багажа духовных ценностей.

Праздник - это многофункциональное и достаточно сложное социально-художественное явление, активно действующее на воспитание эстетической культуры на всех этапах его развития многих категорий и слоев современного общества. Такое определение дал празднику И.Г. Шароев.

«Праздничное общение - это наивысшая степень в культуре общения.

Праздничное настроение снимает прошлые обиды и огорчения, ибо в праздник сознание личности раскрыто для восприятия и положительных эмоций» - такое определение дает А.А. Конович. Конович А.А. Театрализованные праздники и обряды СССР. - М.: «Высшая школа», 1990. С. 126.

Вот как представляет праздность К. Раирберти. «Праздность не есть мать всех пороков, как это утверждает ходячая мораль, нет, праздность - дочь всех добродетелей, награда за почтенные труды, а также и за не совсем почтенные, непрестанное вожделение и мечта бедноты, надежды и стремление всех работающих в поте лица». Голицын Ф. Праздник - время празднования. //Знание - сила. - 2004. - № 12.

Еще можно много встретить высказываний о празднике. Каждый из них выдвигает свои требования, трактует свои понятия. Это А. Шабалков, В. Белов, П.М. Керженцев, Жан Жак Руссо, Ромен Роллан.

«Неизвестно каков будет человек через тысячу лет, но если отнять у современного человека этот нажитой и доставшийся ему в наследство скарб праздников, обрядов - тогда он все забудет, всему разучится, и должен будет все начать сначала». В.О. Ключевский.

Сам же праздник, скорее всего, существует столь же долго, как и человек, если не дольше. Как пишет В.Н. Топоров, Шангина И.И. Русский народ. Будни и праздники. - СПб.: Азбука-Классика, 2003. С. 220. само «понятие Homo feriens», человек «празднующий» отмечает важную стадию в развитии человеческой культуры и поднимает проблему реконструкции праздника в палеолите и поиска того, что могло соответствовать празднику на еще более ранних стадиях. Во всяком случае, предпосылки древнейшего праздника можно увидеть в некоторых массовых ритуалах, наблюдаемых в обезьяньих сообществах. Как бы то ни было, праздник, видимо, присутствовал в жизни человеческих коллективов еще до того, как получил ту или иную культурную интерпретацию. К тому же, энергетическая модель праздника как эмоциональная разрядка накопившегося в сообществе напряжения позволяет отодвинуть его в достаточно древние времена. Праздник не вводится, а присутствует изначально, поэтому он и служит часто основой для толкования начала.

Таким образом, во время праздника нас посещают гости из начала века, - гостем из еще более древних, доначальных времен оказывается сам праздник.

Поклонение высшим силам

Языческая религия славян не является цельным, гармоническим образованием. Она распадается на пласты различной степени древности, которые причудливо переплетаются между собой. Древний пласт - культ Рожениц, Матери и Дочери, родивших все живое на Земле. Кое-где их изображали в виде лосих (архаичные изображения такого рода до сих пор можно видеть в мотивах русской вышивки). Позднее к ним присоединился род, олицетворяющий населенную Вселенную. Род не является верховным божеством. Верховное божество правит миром, а Род есть мир.

Третий пласт - верховное божество. Оно у славян было триединым. Верховное божество так и звалось - Триглав, и олицетворяет древнюю триаду: Сотворение - Жизнь - Разрушение. Каждая из трех ликов Триглава было самостоятельным богом.

Сворог - Творец. Бог небесного огня, так же, как Сварожич - бог огня земного. Изображался в виде седого старика с посохом и чашей с неугасимым огнем. Одно из его воплощений - Стрибог, повелитель ветра. По преданию, небесный свод он выковал в кузне вместе со звездами. Покровитель кузнецов и ремесленников вообще.

Даждьбог - Бог жизни и света. Изображался в виде человека средних лет с круглой чашей - щитом, символизировавшей солнце и дождь. Ликом Даждьбога славяне называли солнце, ему молились о ниспослании урожая. Он покровитель земледельцев.

Перун - Бог грозы. Разрушитель. Изображался в виде мужчины с черными волосами, густой бородой и усами огненного или серебряного цвета, с пучком молний в руке. Оружием Перуна считались меч и топор. Покровитель воинов.

Несколько особицей от Триглава стоит Велес. Он земной бог, если можно так выразиться, и не всегда в ладах с небесной троицей. Бог мертвых, повелитель зверей, покровитель мудрости, волшебства, искусств и торговли. Наименее «определенное» существо. Часто представлял собой крылатого змея с человеческим лицом, либо помесь человека с медведем. Моисеенко Н.А. Живая старина: Будни и праздники сибирской деревни в XVIII - первой половине XIX в. - Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1989. С. 45.

Языческие праздники плотно переплелись с христианскими праздниками, но люди и по сей день знают языческих богов и прославляют их на своих праздниках. Примером тому служит «Новый год», Масленица», «Иван Купала», «Ильин день».

Связь с природой

На земле живет пахарь, землею кормится, с ее дыханием каждый вздох его сливается. Думает - гадает он о хлебе - урожае и теплой весной, и знойным летом, и ненастной осенью нет ему покоя от этой думы и в студеную зимнюю пору, когда дремлет зябкое зерно в закованной морозом земле.

Вековечна дума крестьянина об урожае, вот и присматривался он к природе, к ее замиранию и пробуждению, следил за движением солнца, появлением месяца, сиянием звезд - ведь во многом от этого зависела погода, урожайный или неурожайный год. Так возник земледельческий календарь, вобравший в себя приметы, наблюдения, открытия труженика-земледельца.

«Кормилицей» зовет хлебороб землю, сторицей возвращающую ему засеянное в добрый час зерна. Величает также землю «матушкой родимой». Говорит о ней в своих пословицах: «Добра мать до своих детей, а земля - до всех людей», «Мать - сыра земля всех кормит, всех поит, всех одевает, всех своим теплом пригревает». «Хлеб - дар матушки земли», - говорит русский народ и относится с благоговением к этому бесценному дару, его главному богатству. Жигульский. Праздник и история. Праздник и культура. - М., 1985.

Взращивая на земле хлеб, думает земледелец и о небесном мире. Небо в народных сказаниях - светлый прабог, отец и полновластный владыка вселенной, а земля праматерь. В этом их великая связь. Светила же небесные - солнце, месяц, сверкающая звездная россыпь - считались их детьми.

Пресветлое солнце, согревающее все живое лучами, приобщающее землю к небесному свету, русский народ величал самыми родными именами. Оно является для него добрым и многомилостивым, праведным. Посылая тепло и свет, осыпая мир щедрыми дарами, оплодотворяя не только землю, но и недра земные, он в то же время и грозный судья, и каратель всякой темной силы - нечисти.

Самые большие праздники в календаре и сейчас связаны с движением солнца. Первым отмечают зимнее солнцестояние - это дни пробуждения солнца. Это время в народе называют «перезимье», его отмечают в конце декабря и начале января. На «перезимье» существует обычай зимнего обхода дворов - «коляды». Вторым идет весеннее равноденствие - время преобладания дня над ночью, приближение весенне-полевых работ; первый праздник, приходившийся на это время - Масленица.

Следующим праздником отмечается летнее солнцестояние - эти дни называют «зеленые святки». Они приходятся на конец мая начало июня, чествуют возрождение земли, покрывшейся к этому времени пышной растительностью. Этот праздник сейчас называется «Ярилин день».

И, наконец, осеннее равноденствие - это праздник урожая, первых плодов. На этом празднике чествуют людей, плодотворно работавших на полях, чтобы получить богатый урожай для благополучия своей жизни и родины.

Тесная связь народных праздников с природой, с земледельческим и скотоводческим календарем, в целом с историей и культурой народов повлияла на жизнестойкость этих праздников, придала им особую привлекательность как праздников, отразивших условия жизни и быта народов, и составивших часть национальной культуры.

Любовь к природе, никогда не меркнущее чувство родного края - это вечно живущие нравственные ценности, сложившиеся в глубинах народного духа, народной психологии, исконных представлений о нравственном долге, о любви к Отечеству. И, как у искусной мастерицы, вынувшей канву из рукоделия, заиграл красками узор, так веками из старых праздников обветшавшие магикорелигиозные нити, а осталось то рациональное, из чего складывается фонд духовной культуры народа. И уже дело наших рук - как обогатить старый праздник.

Единение и групповое сплочение

В эпоху феодализма труд отдельной крестьянской семьи на ее земельном участке носил, как правило, изолированный характер, что порождало замкнутость сельского семейного быта, хозяйственную разобщенность дворов. Вместе с тем сама жизнь властно диктовала необходимость объединения крестьянских семей в семейную организацию под названием община.

Распределение «увеселений» во времени определялось, в первую очередь, календарем сельскохозяйственных работ. В середине сентября в Сибири завершалась в основном уборка урожая, и именно тогда открывался «веселый сезон». Начинали устраивать вечорки, явившихся одной из излюбленных форм досуга. Ни территориальных, ни сословных ограничений круга присутствующих на вечорке не существовало: приходить на нее могли званые и незваные. Обычно подобные собрания молодежи приурочивались к праздникам, однако они были и в будние дни. На будничные вечорки молодые парни являлись далеко не всегда: девицы же отправлялись на них «с работой, чаще всего с пряслицей или шитьем». Советские традиции, праздники и обряды: опыт, проблемы. - М.: Профиздат, 1986. С. 104. Собравшись, пели протяжные, проголосные песни, заключающие в себе большей частью рассказ девушки, женщины или молодца о горькой доле жизни своей. Мотивы проголосных песен такие же грустные.

Праздничной вечорке могли предшествовать длительные приготовления. Организаторы, особенно бойкие и ловкие молодцы, с полудня обходили избы, в которых были незамужние дочери, и приглашали на предстоящее «увеселение». После этого приглашатели запрягали в сани лошадь и ездили по деревне «с песнями и игрой в гармошку», оповещая таким образом о своей затее остальных односельчан. Иногда организаторами празднеств были девушки. Точно так же, как и в наше время, молодежь любила поиграть в игры. Наблюдателей поражало разнообразие крестьянских игр на вечорке.

Для замужних женщин специфическими общественными формами досуга в свободное от полевых работ время служили капустники, супрядки, колотухи и посиделки. На эти мероприятия собирались по инициативе какой-либо домохозяйки, нуждавшейся в рабочей помощи односельчан. Собрания обязательно завершались угощением всех приглашенных.

Наиболее многолюдными были супрядки, на них приглашалось до 50 человек в один дом. Хозяйка заранее раздавала супрядницам сырье для пряжи, а затем созывала их в один из осенних дней к себе на угощение, куда гости являлись в лучших своих нарядах с готовыми мотками пряжи.

Гостьба по праздникам - в период с октября по начало марта - была важнейшим развлечением для всех жителей, а особенно для людей среднего и старшего возраста.

«Большие» праздники в пределах волости праздновали по очереди во всех деревнях: в «очередную» деревню «на веселие» съезжалась масса окрестного люда (отсюда название - съезжий праздник).

В Бурлинской волости на Алтае съезжие праздники бывали в Николин день, Михайлов день, Филиппово заговенье, на Рождество, крещение и покров.

В Ялуторовском округе в 40-х годах XIX века приезжих гостей встречали на крыльце или у ворот. Встречали низким поклоном, говоря: «Милости просим к нашему убожеству хлеба- соли кушать!» Встречаемые благодарили. А в ответ слышали от хозяев: «Не согрешайте, пожалуйста!» С этими словами вводили гостей в горницу и усаживали за стол. Молодежь сразу же после угощения в первом доме покидала гостевые собрания. Поскольку съезд крестьян часто сопровождался ярмаркой, парни и девушки сначала посещали ее, а затем, если погода благоприятствовала, гуляли до позднего времени «на улицах», либо посещали вечорки. В это время и заводились между молодыми людьми задушевные связи, оканчивающиеся браком. Между тем, старшие в своих компаниях «забавлялись» беседами, песнями, плясками, играми. Иванов Ю. Эх, загулял…//Родина. - 2005. - № 2.

Широкая представительность праздничных собраний способствовала тому, что на них происходил активный обмен информацией, знаниями, слухами, социально-значимым опытом. Источником информации могли быть и книги, и периодические издания.

Ряженье и разыгрываемые на рождественских праздниках ряженые сценки являлись важнейшими элементами народной «карнавальной» культуры. Во время святок во всех сибирских деревнях шел «пир горой», «наблюдалось веселое движение в домах и улицах: самые древние старухи слезали с печей и полатей и около них образовывались кружки, где люди тешились старушечьими рассказами. Молодежь играла в «имальцы» или «жмурки», затем появлялись ряженые.

Празднование Рождества и Нового года включало и другие забавы. Собиралось восемь человек, и устраивали большую разноцветную звезду, которая имела аршина полтора в поперечнике. Ходили после заутрени до обеда по всему селу и славили Христа, причем вращали звезду вокруг своей оси. Говорили: «Аз, маленький хлопчик, скакал на стульчике, в дудочку играл, Христа прославлял; здравствуй хозяин с хозяюшкой на многие лета!»

Особенно много разного рода «увеселений» было в сибирской деревне на Масленицу. Помимо обычного праздничного развлечения - бесед, угощений и пр. - устраивался уличный карнавал, центральным событием которого было появление «госпожи Масленицы».

Сам сценарий масленичного шествия был в основных чертах тщательно разработан - какие-то его элементы шли от прежних времен, какие-то оказались изобретением первой половины XIX столетия. В этом сценарии реализовался драматургический талант нескольких поколений. Вместе с тем, он оставлял широкие возможности для импровизации, для участия всех желающих в творческом художественном действии.

В программу праздника входило взятие Снежного городка. Стены его украшались вылепленными из снега фигурками собаки, кошки, зайца и пр.

К числу масленичных забав относились также катание на лошадях по деревне и на санках с ледяных гор. Праздничные «дурачества» и «шалости», праздничный смех были необходимы народу. Это являлось проявлением протеста против угнетающей аскетической морали и несвободы, налагаемых церковью и всей совокупностью социального строя.

С наступлением весеннего тепла молодежью на пасху устраивались на козлах или огородных воротах веревочные качели. Это было одно из самых любимых развлечений молодежи. На пасхальной неделе носят в дома иконы воскресенья, распятия и божьей матери. При этом иконы устанавливаются в зерновом хлебе, насыпанном в сито, а стол изобилует разного рода пирожным и яйцами. Христосуются в доме все от мала до велика.

В вербное воскресение приготавливают вербы в каждом доме и украшают иконы.

Троица отмечалась всеми. В некоторых селениях бывали съезжие праздники. «Развеселившись» пивом и вином, мужчины и парни обращались к «гимнастическим забавам»: боролись, перетягивались на палках. Распространенной формой молодежного гуляния были хороводы. Они водились либо за деревней - в поле, на лугах, за околицей, либо на особом «свободном» месте. Хороводных игр было много: их отличало искреннее веселье, отсутствие принужденности, чопорности и натянутости.

В летние праздники молодежь находила и другие развлечения. Были распространены «скакули», чехарда, свайку и другие игры.

В настоящее время народные празднества не потеряли своего значения, они и поныне радуют нас разнообразием своих форм. Содержание праздников остается прежним. Советские праздники и обряды - не просто «материализованные символы», отражающие жизнедеятельность людей нашей эпохи, они важные компоненты социокультурной жизни общества. Специфика традиций, обычаев и обрядов является закономерным отражением особенностей духовной жизни, национальной психологии и культуры каждого народа. Поэтому без внимательного отношения к обрядово-праздничному опыту предшествующих поколений трудно рассчитывать на жизненность новых праздников и обрядов.

Праздничная культура важна в социокультурном пространстве современной России, интересует современных исследователей. Праздник как феномен российской культурной жизни рассматривают многие культурологи, философы, педагоги, историки, психологи, этнографы и другие специалисты. Однако до сих пор данный феномен не является объектом комплексного культурологического исследования.

История мировой культуры уделяет большое внимание проблеме возникновения и развития праздника как феномена, как ценности не только в плане изучения народного искусства, общественного быта, этногенеза, но и в целом для исследования материальной и духовной культуры народа. «Судьба нашего искусства есть судьба нашей культуры, судьба культуры - судьба веселия народного. Вот имя культуры: умное веселие народное», - так в контексте развития искусства и культуры определяет место праздника В Иванов.

Каждый праздник - это целостная, относительно открытая система с присущими сложным системам признаками: появлением, расцветом, изменением элементов праздника, самим способом празднования.

Изменения праздника - это часть общих изменений, происходящих в целом в культуре сообщества, вытекающих из тех же самых причин. Прежде всего, это: изменения условий жизни сообщества; изменения его социально-экономической структуры и политического строя или места в общественной системе; изменения общественного сознания сообщества, выраженных в изменениях его системы ценностей.

Но, даже глубокие изменения праздника часто сохраняют старинные элементы, которым сообщество придает новый смысл и которые можно идентифицировать как идущие из далекого прошлого свидетельства о непрерывности культурных влияний и заимствований.

Благодаря празднику рассматриватся в единстве элементы культуры, постоянно передаваемые традицией и возобновляемые в каждом поколении, а также новые ее элементы. Многие праздники - это резервная система культурно-исторической памяти общества (также как и семья, церковь), и чем меньше удельный вес одних ее элементов, тем больше удельный вес других. Согласно данной системе, принятие или отрицание ее, переосмысливание и ассимиляция ее, существует любое культурное развитие, любая культурная динамика.

Праздник в своем развитии соприкасается с вопросами, важными для человеческой общности, это не только игра, развлечение, миф и так далее.

Противники праздников, начиная с античности - это отдельные представители философской и религиозной мысли, так и целые направления.

С их точки зрения, главная цель и смысл человеческой деятельности - труд, праздники же имеют служебное значение. Признаются лишь те, которые напрямую выполняют религиозные, воспитательные или другие полезные функции. В большей или меньшей степени элементы такого идеала культуры встречаются в трудах Платона. Аналогичную точку зрения поддерживают позже некоторые разновидности христианства, прежде всего пуританство. Носитель протестантской культуры должен проводить свою жизнь, по выражению М. Вебера, в «посюсторонней аскезе».

Противоположную точку зрения отражают взгляды Аристотеля, считающего, что труд существует ради досуга, праздника, причем они - не безделье, а специфическая и высокая по значимости деятельность. Этих взглядов придерживаются и представители светской культуры Нового времени.

В современном мире существует недопонимание роли праздника, а отсюда и недооценка самого феномена досуга, праздника, свободного от трудовой деятельности времени. Предположительно: потребность в празднике уменьшается там, где растает богатство и уровень образованности, где человеку не надо много и тяжело трудиться, когда ослабевают его эмоциональные связи с традиционными празднующими группами, к которым он формально принадлежит, когда он не зависим от ритма природы и сам рациональным образом определяет ритм собственной жизни.

Необходимость праздника, общечеловеческую потребность в нем определяют многие его общественные функции - духовное объединение, примирение, сплочение людей, возобновление общественных связей, нравственное очищение, коллективное самовыражение, эстетическое образование. Выполняя компенсаторную функцию, праздник выступает как способ обретения свободы, релаксация от груза будничных забот и тревог.

Понятие праздника, несомненно, многозначно. Но все его значения производны от тех социальных функций, соотнесенных с основными слагаемыми исторического процесса, такими как: личность, общество, нация, государство, культура, субкультура. Функций много. Наиболее общая и универсальная функция праздника - обеспечение социальной интеграции людей, то есть формирование оснований их устойчивого коллективного существования, стимулирование эффективности взаимодействия, накопление в праздновании социального опыта.

Одна из самых ранних функций праздника: исключить всякий общественный хаос и не допустить изменений. Трансформация всего многообразия функций праздника зависит от изменений в социальной структуре общества и общностей и от изменений в системе социокультурных ценностей. Развитое общество институализирует многие праздники, выполняющие определенные общественные функции. К таким функциям относят: воспитательные и рекреативные (праздник как отдых) функции, физическую и психическую реабилитацию и релаксацию человека.

Благодаря пространству праздника как в его институализированных, так и неинституализированных формах, развиваются такие духовные сферы, как искусство, философия и даже наука. В празднике, кроме мировоззренческих, воспитательных, регулирующих основ, сильно заявляет о себе и сугубо художественная, зрелищная сторона. Именно эта функция праздника, стимула специфического творчества личности можно признать критерием общественной жизненности праздника и его идеи. Пока праздник вдохновляет людей творчества, он остается живым. Традиционная народная культура никогда не трактует веселье, отдых от физического труда как безделье. Праздник всегда выполняет важные общественные функции, имеет глубокий смысл. Как и все многообразие функций культуры в целом, функции праздника можно разделить на такие направления: социально-интегративное, регулятивно-нормативное, познавательно-коммуникативное, рекреационно-творческое и оценочное.

Как социокультурный феномен, праздник имеет следующие качества:

• - непрерывность;
• - детерминированность праздников ритмом природы, мифологическим временем, конкретно-исторической ситуацией;
• - относительная устойчивость праздника при постоянном внутреннем изменении его содержания и формы;
• - идентификация личного и национального самосознания в процессе праздника, то есть общественный, коллективный характер празднеств;
• - культурная ценность праздника;
• - реактуализация религиозных форм праздников в культурогенезе.

Исследователи неоднократно подчеркивают глубинную связь мифа и религии, проявляющуюся на протяжении всей истории человечества. Праздники, согласно верованиям древних, устанавливаются мифическими предками, основателями государства и города, предками божественного происхождения. Миф как рассказ о судьбах необыкновенного и необыкновенных героев персонифицирует события и ценности, для почитания которых учрежден праздник.

Древние праздники, восходящие к временам складывания тотемистических представлений - это праздники, связанные с культом животных. Пример подобного культа - это культ медведя, прослеживаемый еще в эпоху позднего палеолита в так называемой ориньякской культуре. Человек палеолита при этом верит, что способствует таким путем возрождению, употребляя прием анимистической магии воплощения и совершая искупление убийства медведя и употребления его в пищу. Культ медведя и Медвежьи праздники, по словам З. Соколовой и сейчас «бытуют среди немногочисленных коренных жителей Сибири».

Отсюда, у праздника - более древняя история, чем у организованных религий.

Религиозные и административные власти, которые считают праздники не только публичным, общественным делом, но и государственным, постепенно берут на себя организацию игр и праздничных развлечений.

Регламентированность праздника, добровольное подчинение его нормам и правилам во многом помогают процессу идентификации личного и национального самосознания во время праздника, а это - одно из условий преемственности социальной структуры и культурной традиции. Идентификация личности, стремление отождествить себя с нацией, осознание своей принадлежности к великому народу - механизм социализации личности, благодаря которому приобретаются или усваиваются ценности, нормы, идеалы, роли и моральные качества того народа, к которому принадлежит данный индивид, а также все достижения человеческой культуры. В ранние периоды жизни и социализации человека, в детстве, в юном возрасте, когда в процессе воспитания он воспринимает культурные нормы, обычаи и, главное, ценности старшего поколения, формируется его отношение к празднику.

Отсюда, праздник - это особенно интенсивная культурная инициация и социализация личности. Эмоциональный климат, зрелищность, необычайность, часто веселье и изобилие, возможность воспользоваться благами, недоступными в повседневности, подарки, развлечения и отступления от обычных правил, ограничивающих человеческое поведение, праздник на протяжении тысячелетий привлекает детей и молодежь, глубоко западая им в память.

Потребность в празднике и праздновании - это не только естественная, но и культурная потребность, и потому ее необходимо возрождать в каждом новом поколении. Церемониал, обряд, обычай праздника - это прекрасная школа культурной традиции, к которой подрастающее поколение приобщается естественно и достойно - через непосредственное участие в торжествах. Знание праздничного ритуала и обычая с одной стороны: условие действительного участия в празднике, с другой - принадлежность к определенной группе и ее культуре. Различные формы праздника - зрелищная, вербальная, символическая, метафорическая или драматическая, реалистическая - отображают прошлое народа, мифическое и историческое, а также современность, нынешнюю ситуацию. Поэтому праздник - это и ориентир молодежи во времени, в котором жил или живет его народ.

В национальной, политической и общественной жизни личность, участвуя в празднике, демонстрирует в этот день свою привязанность, верность, готовность к защите идеалов. Связь между ценностями и человеческим сообществом необходима: сам принцип, правило существования сообщества, коллектива составляет общее благо, принимаемое как ценность, хотя нередко над ним возвышается философская или религиозная надстройка, имеющая характер доминирующей ценности. Значит, для учреждения праздников требуются - главные, доминирующие ценности нации, основа ее системы ценностей.

Праздник по своей сути - это форма обновления и подтверждения ценностей коллективной жизни. Это - вид совместной деятельности, позволяющий обществу выразить свое почитание этих ценностей. Участие человека в праздновании - важное доказательство его устойчивой связи с сообществом, отмечающим праздник, показатель усвоения им культурных ценностей этого сообщества.

Отсюда, праздник, как по своему существу, так и по формам - это коллективистское явление. Он всегда требует присутствия, участия других людей, является совместным действием, общим переживанием. Праздник - это общность людей, так как возникает как по поводу событий, имеющих значение и смысл не только для одного человека, так и потому, что выражает коллективную реакцию, коллективное отношение к этим событиям.

В праздновании посредством общих усилий воссоздается утрачиваемая в обычные дни гармония и мир, соединяются не только живые, но и осязаема связь с умершими и еще не родившимися членами сообщества. То есть человек в празднике - это точка пересечения будущего и прошлого, средоточение опыта и мудрости праотцев и той жизненной энергии, которая является причиной рождения потомков и прогресса в его положительном смысле. Это во многом объясняет тот факт, что все большие праздники сопровождают разные гадания - как возможность заглянуть в будущее, предугадать судьбу, а также посещение могил, поминовение усопших - как дань уважения и благодарности предкам, прошлому.

Крупные события и даты традиционного календаря празднуются как бы в трех измерениях. Собираются и отмечают праздник дома (демонстрируя сплочение семьи, рода; подчеркивая родство по крови), обязательно в церкви (родство по вере, приобщение к серьезной и высокой духовности), на площади (единение социума, легализация и высвобождение естественного, природного в человеке). Отсюда, все три части направлены на осуществление древнейшей философии праздника - объединение в общем устремлении, преображение себя и мира, приобщение к непреходящим ценностям.

Праздник возникает только там, где существуют постоянные культурные связи между людьми; совместное празднование в свою очередь эти связи укрепляет.

В прошлом участие в религиозных праздниках запрещается людям чужой веры, религиозные таинства для народных масс придают этим праздникам особый смысл. Участие в празднике входит в комплекс обязанностей, вытекающих из общности личности и народа, и потому и до настоящего времени, праздник - это религиозный, патриотический, национальный, гражданский, классовый или политический, а также профессиональный, корпоративный, семейный долг перед сообществом.

Личность, уклоняющаяся от выполнения долга, подвергается религиозным, юридическим, традиционным санкциям.

В сознании самой нации праздник - это ценность, подтверждающая ее культурную тождественность, оригинальность, приверженность традициям, наследию, доказательство обладания собственными национальными, этническими, региональными художественными образцами, достижениями искусства, обнаруживающими себя именно в праздничной форме.

Кроме всего перечисленного, праздник для празднующего сообщества и его членов - это время эмоционального подъема, особого праздничного настроя. Праздник для личности - это также расширением ее привычных прав, временный отход от повседневных норм поведения, даже в таких сферах, которые обычно связаны со строгими запретами (как, например, в сексуальном поведении). Последнее в особенности касается праздников в традиции культа плодородия и эротических культов, оставивших прочные следы во многих культурах.

Часто праздник сочетается с характерными формами развлечений, которые дают личности возможность разрядки, позволяют участвовать во всеобщности праздничного смеха, очищают его. Перенося человека в атмосферу игры, свободы выбора, российские городские праздники прошлого, например, дают эту возможность. Массовое гуляние со всеми его развлечениями дарят каждому, вступившему в его магический круг, столь необходимое праздничное настроение и потрясение. Хорошо известно, что потрясение - важнейшая потребность человека, как и переключение его из серьезной сферы жизни в смеховую. Испытанные сильнодействующие комические приемы и эффекты способствуют проявлению здоровой эмоциональности, знание же вкусового спроса посетителей ведет к удовлетворению эстетических потребностей.

Вероятнее всего: постоянство, устойчивость праздников связаны, прежде всего, с тем, что, концентрируя из поколения в поколение культурную активность людей, обрастая обрядами, развлечениями, декорациями, создавая атмосферу радости и подъема, прерывая обыденный ритм труда и забот, праздник отвечает многим коллективным и индивидуальным запросам, что потребность в его проведении оказывается более устойчивой, чем первоначальная идея, ценность или совокупность ценностей, вызвавшие его к жизни.

Для вовлеченных в праздник людей - это мощный стимул к творчеству, к активному участию в его художественном оформлении, в придании ему блеска, к созданию произведений пластических видов искусства, литературы, музыки, органически связанных с праздником.

В история искусства много таких творцов и их произведений - от скромных, безвестных до общепризнанных гениальных художников. Так, например: работы Леонардо да Винчи, сделанные по заказу знатных вельмож для проведения того или иного праздника. Способность праздника вдохновлять людей на творчество, пробуждать творческие возможности личности - это проявление его общественной жизненности. Эстетическая составляющая праздника: чувственно-эмоциональная насыщенность содержания, выразительность, алогизм, экспрессивность, зрелищность, элементы карнавальности, театрализация - все эти качества роднят праздник с искусством, но не отождествляют с ним. Психологический механизм влияния праздника на личность близок к катартическому (очищающему) воздействию искусства, так как праздник может быть пограничной зоной между реальной действительностью и произведением искусства.

Праздник - это часто еще и своеобразная концентрация духовной, религиозной активности человека, специфический момент, где культовые потребности полностью удовлетворяются, так как от культового действа верующий ожидает разрешения своей проблемы, а в культе не бывает безвыходных ситуаций. Литургийный обряд - будь то заклание животных или участие в торжественном шествии, или сакральная трапеза - внушает верующему, что такое решение существует в иной, сверхчеловеческой сфере, к которой он взывает. Сверхъестественные силы в любую минуту готовы разрешить проблемы человека, превратить его страдание в радость, а смерть - в воскресение. В любом случае исход для истинно верующего всегда предрешен и всегда счастливый.

Отсюда, праздник связан с ценностью высшего порядка - святыней для празднующих.

Отход от какого-то вида праздника может быть следствием перемен в мировоззрении человека. Как правило, те же самые факторы, которые определяют место личности в общественной структуре, в основном влияют и на его отношение к празднику.

Для человека, который занимается тяжелым физическим трудом, праздник - это желанный отдых, обильное потребление продуктов, редких или недоступных в обычное время, усиление межличностных и культурных контактов, развлечения и забавы.

Для людей, ведущих праздный образ жизни, а также для высокообразованных интеллектуалов праздник всегда выполняет другие функции: это возможность отдать дань традиции, повод для удовлетворения престижных устремлений, для развлечений, банкетов и визитов.

Понимание праздника как исключительного отдыха, необходимого для восстановления душевных и физических сил человека, позволяет говорить о том, что праздник - это пространство для духовного и эстетического развития личности, для ее эмоциональной разрядки.

Достичь все вышеописанные цели и задачи праздника помогает его семиосфера, то есть сфера знаковой деятельности праздника, а также ее трансляция и трансформация в культурогенезе.

С праздником как фазой культурной жизни связаны культурные явления, в принципе не имеющие места вне праздника.

Создавая образ идеального общественного состояния, высокого духовного порядка будущего, праздник использует все знаки культуры какой - либо эпохи и общества в виде: символов, обрядов, ритуалов, церемоний, норм общения, публичной жизни, привычек и традиций, лексики (например, словесных формул), жестов, изделий народных промыслов, игр, вещей, а также умения оперировать праздничными символами, праздничных магических действий, гаданий, игр и забав. То есть - это целый комплекс элементов, составляющих внешний антураж праздника и несущих, каждый в отдельности и все вместе, определенную семантическую нагрузку.

В культурном отношении знаковый арсенал праздников постоянно пополняется; песнями, стихами, рассказами, плясками, предсказаниями, играми и развлечениями с использованием элементов природы, которые придают им характер символа, метафоры, наполняют мистическим и эстетическим значением. Так создается традиция как ценное достояние, хранимое, культивируемое и передаваемое группой следующим поколениям.

Об этом пишет М. М. Бахтин: «Язык образов обогащается новыми оттенками значений и утончается. Благодаря этому народно-праздничные образы - могущественное орудие художественного овладения действительностью, основа подлинного широкого и глубокого реализма. Народные образы эти помогают овладеть самим процессом становления действительности, смыслом и направлением этого процесса. Отсюда, глубочайший универсализм и трезвый оптимизм народно-праздничной системы образов».

В празднике все преобразуется, любая утилитарность оборачивается культурой: «...каждое действие, слово, предмет, часть пространства приобретают второй смысл, резко отличный от обычного. Другими становятся и правила их сочетания, и принципы их использования».

Продолжительность и всенародный характер празднования требуют от всех активного участия в общем веселье. Праздничное поведение предусматривает прием и хождение в гости, обильную еду и питье, совместное исполнение песен, коллективные игры и развлечения.

С праздником связана особая сторона материальной культуры, куда входят костюмы, украшения, декорации, кухня, специальные временные сооружения и снаряжения, символы. Обязательным считается преображение людей и обстановки. Из сундуков вытаскиваются лучшие, нарядные одежды, снаружи и внутри украшаются дома, выезжают в расписных санях, устланных коврами и яркими ткаными дорожками, лошади и дуги обвешиваются колокольчиками и лентами. На Троицу, например, девушки в праздничных нарядах и с венками на головах украшают березку цветными ленточками и водят на лугу под песни сложные живописные хороводы необыкновенной красоты.

Со временем некоторые праздники утрачивают первоначальный смысл, например связь с культом, приобретают светский характер, игра и забава не превращаются в центральный элемент, то есть элемент, придающий смысл самому празднику. В забавной, комической, сатирической форме, также часто берущей начало в культе, выражаются идеи праздника. Забава, игра, состязание имеют цель придать блеск праздничному дню, сделать его привлекательным, сообщить участникам состояние радостного возбуждения, служить празднику.

Одновременно превращение праздника лишь в фольклорное зрелище может быть связано с утратой его смысла в общественном сознании, что может привести к отмене праздника. К тому же то, что в одной ментальной системе несет одну семантическую нагрузку, в другой системе может обратиться в свою противоположность. Выявить первоначальный смысл праздника позволяет иногда исследование, проведенное по правилам семиотики. С помощью семиотического анализа жестов, нарядов, обрядов и так далее ученые неоднократно пытаются реконструировать генетическую основу праздника.

Праздники - это не просто сохранение прошлых этапов развития культуры в новых условиях, это препятствие окостенению наличной, современной культуры, то есть тренировка способности к мобильному и неоднозначному, объемному видению мира. Поэтому полноценное знание и понимание праздника невозможно без изучения его истоков.

Таким образом, культура не возрождается сама, мир человеческих ценностей необходимо возобновлять и перестраивать постоянными усилиями людей. Поэтому важны механизмы обновления, напоминания, осознания ценностей, интеграции вокруг них членов сообщества благодаря коллективному действию.

В прошлом праздник - это один из главных источников творчества, двигатель развития культуры. Будний день, даже при наилучшей его организации не заменит эту творческую функцию праздника. Отмирание праздника в обществе обедняет значительную часть почвы, на которой тысячелетиями расцветает культура.

Относительно развития личности, опыт участия в празднике - это что-то уникальное, неповторимое. Пожалуй, никогда человек не перестанет ощущать потребность в том промежуточном состоянии между реальной и идеальной действительностью, причастностью к сакральному, которое всегда несет в себе праздник.